~ Часть I ~
Второй игровой день, он же световой день до "отбоя". Тут я более развёрнуто орну о том, какие же классные были факультативы и как жаль было пропустить их часть! Мне так зашла монотипия как процесс, что я бы ещё раз когда-нибудь попробовал. Правда, оттиск краски со стекла казался мне гораздо красивее до_того, как я начал по нему рисовать Хочется просто оставить нетронутое пятно и любоваться им А как хороши были грибы! Это очень ценное терапевтичное чувство - когда у тебя получается что-то, что тебе самому нравится, что останется на память и сможет ещё поиграть.
В этот день я совершил бессмысленное с игромеханической точки зрения действие: написал письмо за пределы игры. Мне никто на него не ответил бы, - но с точки зрения общей истории это было нужно: пусть Адриан ступит на Путь Подменыша, если не передумает. А также каким-то фантастическим образом было продолбано письмо в Атенрай (и как бы не вместе с бусами Дикты, что особо грустно): я положил его под коробку на камине, моделировавшую почтовый ящик, - там чисто физически письму некуда было завалиться, - но оно пропало. Я потом несколько раз поднимал и переворачивал эту коробку, не веря своим глазам, - и ни один пак не признался, чтобы письмо прилипло к их лапкам...
Ида. Отчёт отперсонажный, часть II. Ворнинг: гет, на R-очку)Наступило утро после бессонной ночи. Проснулась Диана и спросила, что она пропустила: накануне она, как и Эш, раньше меня ушла спать. Я пересказала ей то, что услышала, - и она поинтересовалась, что мы решили насчёт Клавдия-Немедия. Я ответила, что не хотела бы вытаскивать вампира из зеркала:
- Хоть я и помню о нём хорошее, - может случиться так, что он станет в два раза сильнее. И в два раза безумнее.
Услышав про шкатулку с Кошмарами, Диана предположила, что её, возможно, уже открыли, - потому что некоторые, например огонёк Эш, уже видели ночные кошмары. Если это так, то это осложняло дело: куда проще было бы найти шкатулку и отдать её Атенраю в качестве жеста доброй воли, нежели отлавливать разлетевшиеся Кошмары. Хотя бы потому, что я понятия не имела, как их ловить, запирать или уничтожать.
Диана сетовала на то, что была простужена, - но я утешила её, что я буду зевать, пока она будет хлюпать носом. Мы спустились к завтраку и присоединились к таким же невыспавшимся студенткам за столом.
- Доброе утро! - радостно заявила Файн. - "Доброе" потому, что я пак.
Рядом со мной, с одной стороны, - Абхайн говорила, что нужно непременно сказать библиотекарше о том, что она Матильда или кто-то там. С другой - Эш пожаловался, что видел кошмар.
- Что именно ты видел?.. - насторожилась я.
- Это была вода в ванной! - пожаловался Эш. - Вода - это кошмар!
- В ванной всегда есть вода, - заметила я. Я сочувствовала солимонду, но это меня несколько успокоило: может, Диана просто не так его поняла, когда он увидел самую обычную вещь, и на самом деле Кошмары пока не терроризировали Голвей?.. Хватало с нас и вампиров!
- А ещё очень хочется связать кое-кого и привязать к стулу, чтобы не бежал убиваться, будучи единственным, кто может оказывать помощь, - ворчал Эш.
- Не поможет, - улыбнулась я. - Всё равно убежит вместе со стулом. Ши не могут не сражаться. К тому же Моррахан - не единственный: у нас есть мисс Кэмпбелл.
Тут кто-то сообщил, что обнаружил печатную листовку, и это НЕ свежий выпуск газеты. Когда лист, передаваемый из рук в руки, дошёл до меня, - я увидела, что некто изложил все актуальные для фей Голвея проблемы и события: и зеркало, в котором заточён вампир, и Атенрай, и две претендующие на территорию фригольда вампирские группировки. Даже я не знала обо всех бедах, о которых знал автор новостного листка: так, он упомянул, что год назад студентки выпустили в мир какую-то сущность. Оказалось, что это произошло в тот вечер, когда из машины Бэббиджа освободили призрак девушки, с которой я тогда так ни разу и не столкнулась. Впрочем, с неведомой сущностью я тоже ещё ни разу не сталкивалась... Завершался текст упоминанием начинающегося романа садовника Эша и Айрин Нолан. Аноним подписался как ПЦ, и Кирэн заметила, что им наверняка был кто-то, кто накануне вечером побывал в Атенрае и знал, что там произошло. Строго говоря, вычислить ПЦ при желании было бы несложно: печатная машинка была далеко не у всех. Но вычислять не хотелось: хватало и других дел, - к тому же и от него была польза.
Но я обратила внимание на то, что ПЦ писал с ошибками: "Атернай" вместо "Атенрай", "Эйден Морахан" (как будто это фамилия!) с одним Р... Пришлось сходить за ручкой и всё исправить. Нет, правильное - ещё не значит Банальное: правильно писать названия фригольдов и имена ши - вопрос уважения. Правда, вскоре я заметила, что листовки ПЦ были раскиданы по всему университету, - и у меня не хватило бы усидчивости на то, чтобы поправить неоднократно упомянутый Атенрай во всех листовках. Но имя Моррахана я исправила четырежды - везде, где нашла листовку. Пусть его наверняка не расстроила бы такая мелочь, - она прежде всего резала глаз мне самой.
А там и Эстер подтвердила мои опасения, шепнув, что шкатулка действительно была открыта - и не просто открыта, а сломана (шаловливыми лапками пака, надо полагать). И на волю вырвались два Кошмара - не то чёрный и белый, не то тёмный и светлый... Я даже не представляла, что Кошмары могут быть светлыми!.. Рядом был Льюис, и его настрой граничил с весёлым отчаянием: без вампирской крови он мог прожить не долее, чем до вечера. Я периодически забывала, что гули только выглядят молодо, а на самом деле - могут уже значительно превзойти человеческие пределы продолжительности жизни.
- Мы найдём способ продлить твой срок годности, - пообещала я. - И не забывай, что ты под защитой этого фригольда.
- Если вампиры придут снова - позовите меня, - попросил Льюис. - Я знаю, как с ними разговаривать.
- Спасибо. Позову, - ответила я. - Но вчерашние вампиры были как-то не настроены разговаривать...
Зато все вокруг меня были настроены покинуть этот мир. Что за жатва на Лугнасад?! А впереди ещё две...
В медблоке начинался факультатив по первой помощи, который вела мисс Кэмпбелл и который я никак не могла пропустить. Моррахан был уже там, утверждая, что успел позавтракать. Я села за стол, а Морхэ и Льюис устроились на диване и стали наперебой отвечать на вопрос мисс Кэмпбелл о правильном наложении жгута. Похоже, они оба были подкованы в вопросе, - впрочем, я не сомневалась в практичности вампиров, как и в практичности Дома Эйлунд. А вот мне, сосредоточившейся на Искусствах, не помешает приобрести и Осенние навыки.
Урок шёл своим чередом: мисс Кэмпбелл раздала распечатки с примерами перевязки ран на голове, мы разбились на пары и стали практиковаться друг на друге по очереди. Сначала мисс Кэмпбелл продемонстрировала на Кирэн, как делать перевязку, поддерживающую подбородок, затем Кирэн повторила эту перевязку на мне, а я - на ней. Казалось забавным, что в этой повязке я говорила невнятно из-за того, что она не давала открыть рот. А потом... Кто-то вбежал и сказал, что нам с Морраханом нужно срочно идти: прибыли гостьи из Атенрая. Так рано?!.. Хорошо, что у меня уже не было бинтов на голове!..
...Они были в самом большом зале, за преподавательским столом: трое ши во всём их великолепии. Я приблизилась и поприветствовала их во фригольде Дом Иды. Подтвердила, что писала им, и спросила, с какой целью они прибыли. Старшая леди ши заговорила о том, что ожидает возобновления присяги, поскольку наш фригольд находится на их землях, и о том, что вассальная Клятва принесёт нам защиту и глэмор. Они щедро отпустили свободный глэмор для всех желающих, показывая своё могущество. Я слушала вполуха, поскольку уже знала, что я на это отвечу. С одной стороны, мои аргументы о том, что ши Атенрая могут посягнуть на наш глэмор, не оправдались: похоже, у них самих глэмора было в избытке. Недаром гостившие в Атенрае возвращались с симптомами Бедлама!.. С другой - я слышала за своей спиной голоса простолюдинок, которые не хотели идти под руку ши, - и сохранить независимость становилось делом принципа.
- Насколько я могу помнить, у этого фригольда никогда не было присяги замку Атенрай, - вежливо возразила я, как только ши договорила. Я рассказала о том, что наша память о Золотом веке сохранила то, что королева Бригитта даровала нашему фригольду грамоту о независимости, и что я готова поклясться в истинности этих воспоминаний, кои разделяют все феи, бывшие в Атенрае тогда. Сказала, что угроза со стороны вампиров - наша общая проблема, и что в обмен на помощь с отражением нападений вампирских банд мы поможем с поиском артефактов, предположительно находящихся на территории университета, о которых мы узнали от троллицы (мисс Харрис так и не представилась мне своим именем в Грёзе, если таковое у неё было).
Столпившиеся в зале феи шумели, роптали и то и дело пытались высказаться, так что мне в конце концов пришлось прикрикнуть, призывая к тишине. Каждый мог попросить слова, но перебивать гостий было невежливо, - и даже Моррахан поддержал меня, сказав Абхайн не вмешиваться, когда говорят другие.
- Вы и в прошлый раз говорили, что научите меня этикету, но так и не научили! - обиженно припомнила Абхайн.
- Ты держишь этот фригольд твёрдой рукой, как я посмотрю, - заметила леди ши, но в её тоне сквозило изрядно насмешки. На самом деле все они сомневались, что богганка может управлять владением. Я и сама в этом сомневалась. Я не любила повышать голос, - но если кто-нибудь из фей оскорбит ши угрозами, мы все погибнем. Я ещё накануне предупреждала жительниц фригольда о том, что хранительницы Атенрая нам не враги, - но не все меня слышали.
Гостьи предложили мне присесть, что означало, что нам предстоял долгий разговор. Моррахан сел по другую сторону стола от меня, и в его присутствии было куда как легче. Затем он взял слово и сказал, что хотел бы увидеть доказательства того, что клинки Атенрая действительно настолько сильны, чтобы защитить нас от вампиров. Он ступил на рискованную грань, и я надеялась, что он знает, что делает.
- Ты сомневаешься в нашей силе?.. - спросила леди ши.
- О нет, я не сомневаюсь! Я лишь хочу увидеть подтверждение, чтобы в ней убедиться.
- Мы можем устроить поединок, - леди перевела взгляд на меня. - Защитницы вашего фригольда против наших.
- Турнир порадует Грёзу. Я не против, - согласилась я. - Только без крови: нам вчера и так досталось.
Турнир мог укрепить добрососедские отношения и показать, что мы тоже не лыком шиты: ведь не один только Моррахан в этом фригольде владел мечом, - Диана, мисс Харрис и Эш также могли достойно себя показать. Но желающих выступить на турнире не нашлось, а Моррахан продолжил свою речь, говоря, что ему интересно, только ли мечами силён Атенрай.
Тогда заговорила другая леди ши, на протяжении всех переговоров молчавшая, и сказала, что может показать свои таланты в колдовстве. Старшая леди взглянула на неё неодобрительно, но сложно было понять, к чему относилось это неодобрение: к её Искусствам как таковым - или к тому, что она уступала наглости Эйлунда. Чародейка поднялась со своего места, подошла к Моррахану, повела рукой - и я увидела в её ладони знакомую подвеску в виде балерины.
- Ты узнаёшь эту вещь? - спросила она.
- Откуда она у вас?!.. - насторожилась я. - Я подарила ему эту вещь на Йоль.
- И она всегда была у него, - успокоила меня ши. - А вот так она выглядит на самом деле.
Она вновь повела рукой, и подвеска изменила форму. Отдав её владельцу, ши подошла ко мне и повторила тот же банк. Теперь в её руке была подвеска-солдатик, которую я всегда держала при себе.
- Ты помнишь, откуда у тебя эта вещь? - спросила она.
- Конечно. Я получила её в канун Йоля от создания Грёзы, называвшего себя дочерью или внучкой великанши Гриллы. Она сказала, что эта вещь может защитить...
- Думаю, ты не хочешь говорить об этом вслух, - сказала ши.
- Пожалуй, что не хочу, - согласилась я на всякий случай, хотя мне нечего было скрывать. Я и так знала о подарке слишком мало, но ещё не видела от него никакого подвоха.
Очередной изящный взмах рукой - и теперь передо мной был не оловянный солдатик, а тревожно-алый камень, огранённый в форме овала и оправленный в плетение из мелких бусин. Я не слишком удивилась: я и прежде не обманывалась обликом ёлочной игрушки из детской сказки, понимая, что в моих руках - древний артефакт из глубин Грёзы, куда ступала лишь нога её Обитателей. Ши вернула мне подвеску и прошептала мне на ухо, что эта вещь позволяет забрать себе все раны того, кого я выбрала защитить, но лишь единожды. Чего-то такого я и ожидала от этого подарка... Жаль, что с его помощью я не могла забрать себе болезнь Эйдена Каллахана, - иначе это уже давно бы произошло. Я поблагодарила гостью за ценные сведения и вернула подвеску на место.
Теперь, когда и Моррахан был вполне удовлетворён увиденным, гостьи вновь предложили разделить с ними глэмор и поднять вместе с ними бокалы за королеву Бригитту. И пусть вместо кубков у нас были стаканы из столовой, - я охотно выпила за здоровье и процветание королевы. Я спросила, где же сама леди Бригитта, - но ши Атенрая ответили, что королева в отъезде. Также они сказали, что им нужна Клятва четырёх фей, чтобы поверить, что во времена легенд королева Бригитта действительно одарила Дом Иды независимостью.
- Разве моего слова вам недостаточно? - улыбнулась я.
- Твоё слово весит более всех прочих, - заверила меня старшая из ши.
И Моррахан принёс Клятву первым. Я помнила, что в Золотом веке он клясться не мог, что и вызвало заминку при избавлении от многоликого чудовища, когда я поклялась за него, - но не помнила, почему. Теперь же, по-видимому, у него больше не было таких ограничений, - и я поклялась следом, подтверждая его слова. И так поклялись все четверо: остальными двумя были, кажется, Абхайн и Кирэн. Ши были довольны, а Абхайн напомнила им о том, что в отсутствие королевы Бригитты они, как её вассалы, также должны исполнять её обещание и защищать ундину лично, иначе отступят от своей Клятвы. Ши со всей серьёзностью заверили её, что исполнят волю своей королевы. Моя нимфа умеет быть весьма настойчивой...
Тут кто-то - должно быть, Диана - предложила выпить за справедливость и исполнение Клятв, и мы вновь сдвинули кубки. Абхайн гостеприимно пригласила ши Атенрая на урок физкультуры: ведь занятия фехтованием - всё равно что турнир, а гостьи смогут многому научить здешних фей. Однако от почётной роли наставниц они отказались: им пора было возвращаться в замок. Напоследок они сказали, что дают нам время до заката на то, чтобы найти в библиотеке королевскую грамоту и представить её в Атенрай. Абхайн же получила ключ, позволяющий прийти в Атенрай в любое время. Уходя, та ши, что явила нам истинный облик Йольских подарков, неодобрительно взглянула на солимонда, которого мне чаще других приходилось одёргивать, и сказала, что ему следует поучиться хорошим манерам - и что они этим займутся, когда наш фригольд присягнёт им.
- Они неодушевлённые. Им это не нужно, - ответила я. - Такова их природа, и нам лишь следует эту природу понимать.
Не могу сказать, что осталась после этой встречи с лёгким сердцем. Несмотря на принесённые Клятвы, ши Атенрая оставались в уверенности, что нам не удастся найти документ и заручиться поддержкой королевы, и мы вынуждены будем присягнуть. А некоторые феи университета, несмотря на готовность ши держать слово, явно сомневались в честности их намерений и представляли, что те только и ждут, как бы связать нас Клятвами и установить свои порядки. Особенно их "наглостью" возмущалась Диана.
- Ши рождены, чтобы править, - заметила я.
- Да, я понимаю, что для них это норма... - нехотя признала эшу.
- Больше, чем норма: это их суть. Когда-то они появились из человеческих мечтаний о величии и власти, о сражениях и подвигах...
Кажется, я заслужила этим одобрительный взгляд Моррахана, - но Диану это не убедило:
- А мы, эшу, появились даже раньше их. Люди раньше начали мечтать о дорогах и о море.
- Так дело не в том, кто старше. Неодушевлённые вовсе появились раньше всех, но сейчас не время мериться старшинством.
- Ну, если кому-то нужно будет вломить - ты позови, я могу, - пообещала Диана.
- Спасибо. Но по умолчанию - никому вламывать не надо, если только на тебя не нападают первыми, хорошо? Я не хочу ссориться там, где можно договориться.
У нас и не было сил на то, чтобы ссориться с Атенраем. Оставалось надеяться, что мы сможем дружить с ними на равных. Хорошо, что здесь был Моррахан, в котором ши могли видеть хозяина фригольда, - а я и не возражала.
Поднимаясь к себе, чтобы подготовиться к следующему факультативу, я заметила в холле Моррахана, беседующего с мисс О'Райли. Хоть бывшая деканша Юридического уже и покинула университет, - она могла прийти вместе с другими ши Атенрая, а я могла этого не заметить. Необычнее было то, что Моррахан спрашивал её о том, как работает доставшийся ему артефакт, - а мне совсем не хотелось, чтобы она открыла ему правду раньше времени.
- А у меня ты не хочешь об этом спросить? - улыбнулась я, опираясь на перила.
- Хочу, - Моррахан подошёл ко мне. - Но у тебя я уже спрашивал.
- А я уже отвечала тебе и отвечу ещё раз, что эта вещь может защитить.
- Защитить от чего? И какой ценой?
- Только от ран, полагаю.
Я удачно ответила только на первый вопрос, проигнорировав второй. Я не смогла бы соврать Моррахану - ни при каких обстоятельствах, - но могла умалчивать, хотя мне никогда не сравниться с ним самим в искусстве недоговаривания.
- А что при этом будет с тобой? Ты можешь от этого умереть?
- Нет. Я могу точно сказать тебе, что я от этого не умру.
- А что если мы поменяемся подвесками?
- Я уже подарила её тебе, - я покачала головой. - И не могу взять подарок назад.
- Но если всё-таки попробовать? Что будет тогда?
- Не думаю, что это сработает. Грёза уже слышала моё желание защитить.
Шалость удалась: мне пора было спешить на занятие на своём факультете, а Моррахану - на своём, - так что расспросы закончились. Я направилась к беседке, где должно было проходить занятие, и издалека увидела мисс Харрис, разговаривавшую со старшей леди из Атенрая... не слишком почтительно. Риторика была мне уже знакома: "Вы бросили нас!" и прочее в том же духе. Неужели кто-то всерьёз в это верил, и неужели у ши хватало на это терпения?.. Но я не собиралась вмешиваться, тем паче что ко мне навстречу подошла Абхайн и пожаловалась, что её выгнали с урока на факультете Кибернетики, потому что она задавала слишком много вопросов. Пришлось проводить её до аудитории.
- И правда, почему это ши нас "бросили"... - ворчала я, шагая обратно к корпусу университета. - Если бы они не ушли - они бы растворились в Осени, вот и всё.
Вместе с Абхайн я спустилась в подвал, где проходили занятия.
- Мисс Нолан, можно вас на минутку?.. - окликнула я деканшу Кибернетического, которая всё-таки была нокершей моего фригольда. И добавила уже тише, когда она подошла: - Айрис, не как студентка тебя прошу: хотя бы сделай вид, если спросят, что Абхайн - студентка твоего факультета! Нам очень нужно оставить её в университете.
Факультет Кибернетики считался экспериментальным, поэтому найти на нём место было проще всего. Мы записали Эша как иностранного студента по обмену, а Абхайн - выдали за студентку, которая бросила университет несколько лет назад и уже едва ли вернётся. Но, возможно, документы для Абхайн ещё не были готовы, - тем паче что её саму не следовало подпускать к этой Банальности.
- Присмотрите за Абхайн и подскажите ей, насколько сможете, хорошо?.. - попросила я Морхэ и Эша. Пока они были рядом с ундиной, я могла быть спокойна, что она не навредит себе и не устроит взрыв, имея дело с паяльником и микросхемами.
В беседку я, конечно, вернулась, слегка опоздав к началу занятия, и мисс О'Дауд взглянула на меня недовольно. Но я честно сказала, что задержалась, помогая Абхайн найти дорогу, ведь она давно не была в университете. Просто не уточнила, что "давно" - это с Золотого века...
Темой факультатива была техника монотипии - оттиска с покрытой краской пластины, который можно сделать только один раз. Мы накладывали пятна краски - гуаши и акварели - на стеклянные пластинки и затем прижимали их к бумаге. Гуашь давала более плотные пятна, а акварель распадалась на капли, так что её оттиски были похожи на брызги; и оттиск нужно было сделать быстро, пока краска не засохла. Я старалась выбирать цвета и форму пятен максимально случайно, не задумываясь о том, на что будет похож результат. А уже когда сняла оттиск, - тогда фиолетовое гуашевое пятно показалось мне похожим на распахнутые птичьи крылья. Брызги красной акварели напоминали кровь - словно птицу окружала сетка капилляров, - но я решительно отмела мрачные ассоциации. А розоватые потёки краски в низу листа были похожи не то на кораллы, не то на пламя... Феникс? - Но почему-то он не взлетал из этого пламени, а, скорее, пикировал в него.
Для рисунка я выбрала ручки с золотыми и серебряными чернилами: мне всегда была ближе графика, к тому же мне не хотелось перекрывать узоры оттиска новыми пятнами, а хотелось просто заполнить пустоты между пятнами уже имеющимися и связать их контуром в нечто целое. Птица у меня получилась с длинной шеей, похожая на грифа - или на дракона не то с перьями, не то с чешуёй. А самая удачная работа, на мой взгляд, вышла у Адриана: он превратил оттиск в скалы-столбы, как на китайских пейзажах. Были в его композиции и солнечный диск, и маленькая человеческая фигурка на скале, - я бы повесила такую на стену для вдохновения: лаконичность восточной живописи всегда меня привлекала. Время пролетело незаметно, и в беседке появился Моррахан: занятие на Кибернетическом уже закончилось. Он заявил, что моя птица ему нравится, и я предложила ему оставить её себе. Собственные бумажные работы редко нравились мне настолько, чтобы их хранить, - а Морхэ так часто дарил мне красоту, что мне хотелось хоть чем-то ответить.
Морхэ тоже попробовал порисовать на стекле, но не успел закончить: все сроки занятия вышли - мы заняли даже время перерыва. А следующим должен был быть факультатив самого Моррахана по созданию светящихся грибов, и это я никак не могла пропустить: мне очень хотелось и поддержать его, и поучаствовать. Я поспешила отмывать пальцы от краски - и зайти в свою комнату-мастерскую, чтобы поменять одни материалы для творчества на другие. По пути я вновь столкнулась с Эстер и Льюисом: похоже, они теперь были неразлучны. Льюис пояснил, что отдал Эстер на хранение пробирки с кровью, чтобы она не отдавала их ему как можно дольше, - ведь если он их выпьет, то станет предан вампиру, которому принадлежала кровь.
- Точно, Узы Крови... бабушка рассказывала мне об этом, - припомнила я. - Жаль, что она далеко! Она бы что-нибудь придумала, или вспомнила молодость и добыла какого-нибудь вампира.
И жаль, что далеко мистер Грейвс! Он ведь как-то преодолел зависимость от вампирской крови и не умер, - хотя, быть может, уже постарел. Но я не знала, как именно ему это удалось. Год назад, ещё не зная про Узы Крови, - мы, феи, наполовину в шутку, наполовину всерьёз говорили, что нужно найти вампира, обездвижить его и кормить мистера Грейвса его кровью. И только теперь, в полной мере понимая, что такое эти Узы, - я понимала также, какой подвиг на самом деле совершила Софи Флоренс. Быть может, если бы не её любовь, Кристиан Грейвс не смог бы переступить через Узы и обратиться за защитой от домитора.
- Знаешь, я уже готова вытащить из зеркала Немедия, чтобы он дал тебе свою кровь, - сказала я Льюису. "Дед" покойного Генриха был для Льюиса явно предпочтительнее, чем какой-то ушлый Вентру: он уже привык быть гулем Малкавиан.
- А ещё лучше будет, если он даст мне становление, - сказал Льюис.
- Я готова поговорить с ним. Думаю, он мне не откажет. Пообещаю ему что-нибудь...
Ещё накануне я боялась, что Немедий явится за мной, - а уже сегодня решила сама шагнуть ему в лапы, чтобы спасти жизнь одного-единственного человека. Но так было лучше: самой предложить ему что-то прежде, чем он возьмёт это силой.
Но пора было бежать на факультатив. Немного тревожило, что из-за учёбы без перерывов мы можем не успеть поискать королевскую грамоту в архивах библиотеки, - впрочем, до заката было ещё далеко. Пробегая мимо столовой, я прихватила пару кусочков сыра для Моррахана, который наверняка забыл перекусить между занятиями. Скормила ему сыр прямо перед учительским столом, и заодно заметила прикреплённую кем-то к спине его пиджака бумажку с надписью "Поцелуй меня". Я уже видела эту табличку на чьей-то ещё спине или на спинке стула, - но только сейчас она была для меня особенно актуальна.
- Тут кто-то оставил ценное напоминание о том, чем я уже преступно долго пренебрегаю. Нужно срочно это исправить! - сообщила я Моррахану, показала ему табличку и поцеловала.
Факультатив начался (и я так и осталась на удачном месте под боком у Моррахана). Из воздушной, "зефирной" белой глины нужно было вылепить вокруг основы - диодной свечки - ножку и шляпку гриба и украсить их по своему усмотрению. С этим каждая могла справиться - и при этом выразить себя в творчестве, так что все грибы получались не похожими один на другой. Я использовала глину моего любимого синего цвета, чтобы на моём грибе появились широкие цветные полосы, делающие его немного похожим на анютины глазки или петунию. Добавила рельефности при помощи инструмента с круглым металлическим наконечником. И больше всего мне понравился декоративный скотч с орнаментом в виде лунных фаз: как же не украсить гриб полумесяцами?.. А когда свечки включались - грибы светились изнутри, и это было очень красиво.
Я как раз закончила свой гриб, когда явилась (потому что "пришла" - недостаточно громкое слово) леди Алиенор; и я вновь поняла это прежде, чем сама обернулась, по озарившемуся лицу Моррахана, прервавшегося на полуслове. Конечно, он не мог не пригласить Алиенор на своё дебютное занятие, - не удивлюсь, если весь этот факультатив был затеян прежде всего для того, чтобы она набрала баллы для перехода на следующий курс. Я уступила ей своё место и осталась посмотреть, что она сотворит. Морхэ терпеливо объяснял своей леди, что нужно сделать. От их диалогов вида "Зачем мне всё это? - Чтобы мы могли не расставаться" разрывалось сердце.
- Ты со всеми так разговариваешь?.. - с подозрением поинтересовалась у Моррахана мисс О'Дауд, наблюдавшая за факультативом. Кажется, она опасалась, что Моррахана подменили.
- Нет, - серьёзно ответил Моррахан. - Только со своей Истинной любовью.
Моррахан представил Алиенор и мисс О'Дауд друг другу, но тут же заспорил с леди Айлил: он утверждал, что она лишь немного помогла ему создать некую химеру, а она - что, наоборот, химеру создала она, а Морхэ только поучаствовал. Мы с Алиенор лишь переглянулись, не понимая, о каком творении речь. Ох уж это соавторство! Если творцы не договорились заранее, что результат трудов будет принадлежать им обоим, - они всегда будут обречены делить славу вот так. А ни одна ши, похоже, никогда не признается в том, что совершила некое деяние не в одиночку.
Элис задремала посреди занятия, а проснувшись, сказала, что ей приснился странный сон про какой-то неудавшийся магический эксперимент. В том сне был символ: корона и глаз. Диана припомнила, что похожий символ видела накануне в доме с аквариумом, когда внезапно лишилась всего глэмора. А Файн добавила, что такой же символ носили существа, которые похитили и пытали её пару месяцев назад. Тогда мы все изрядно испугались её исчезновению, а найти её Эшу помогла мисс Нолан, - после чего они и сблизились. Но чьим символом мог быть глаз с короной? Какого-то из вампирских кланов?.. Моррахан вспомнил символ паков, - но на нём был глаз в шутовском колпаке.
Параллельно в библиотеке проходил факультатив мисс Белены, и сквозь приоткрытую дверь доносились её слова про огам. Что-то из этого я конспектировала год назад, так что могла быть спокойна, что не могу раздвоиться и попасть сразу на все факультативы. Под конец занятия в беседку вбежал Адриан и передал Моррахану, что его хочет видеть гилли-ду Эш. Морхэ пришлось признаться Алиенор, что он сам накануне вечером вызвал Эша на поединок. В любой иной момент я бы не усомнилась, что Морхэ с лёгкостью победил бы гилли-ду, - но сейчас он всё занятие провёл на ногах, и я замечала, как тяжело он опирается о спинку стула. Так что он победил бы всё равно - Грёза была на его стороне, - но... без лёгкости. Алиенор, должно быть, тоже это заметила, потому что сказала даже прежде меня:
- Тебе ведь не обязательно драться самому. Ты можешь выставить вместо себя поединщика.
- Вот именно. Он простолюдин, а к чему ши драться с простолюдином? - я радостно ухватилась за мнение Алиенор, к которому Морхэ не мог не прислушаться. - Я тоже простолюдинка, и я с радостью начищу ему клумбу вместо тебя.
Моррахан согласился на удивление легко: возможно, он и сам понимал, что состояние его физического тела оставляет желать лучшего, а гилли-ду не представляет для меня серьёзной опасности. Он доверил мне свой меч, который я и понесла с гордостью. В этот момент ко мне подлетела маленькая крылатая химера и уронила мне в руки свиток, перевязанный принадлежавшими мне и Абхайн подвесками: послание из Атенрая. В ожидании ответа химера опустилась мне на плечо. Но мне пока было не до неё: отстоять честь моего ши было важнее, и я надеялась, что в Атенрае мне простят небольшую задержку. Я привязала свиток к поясу и отправилась на поиски Эша.
Садовник обнаружился возле тренировочных манекенов для фехтования, которые мисс Харрис организовала из подвешенных мешков. Рядом с ним были ещё феи, но я никого не замечала: занятно, что когда ты превращаешься в оружие - твоё зрение сужается до противника.
- О куст! - окликнула я его издали. - Я пришла сразиться с тобой вместо сэра Моррахана ап Эйлунд. Он имел право выставить вместо себя поединщика.
- Моррахан?.. Мы оба и так скоро умрём. А ведь я мог бы ему помочь, - произнёс гилли-ду с грустью. - Но что ж, если моя смерть принесёт кому-то удовлетворение...
- Я не собираюсь тебя убивать, - удивилась я. - Ты можешь сам выбирать условия и драться до первой крови. Давай найдём подходящее место и разберёмся как простолюдин с простолюдинкой.
На открытом поле было слишком жарко и слишком много рытвин и кротовин, так что мы направились в сторону стоянки перед главным корпусом университета. Остановили нас на полпути - новостью, что за нашим садовником пришли из полиции, его ищут... Эш воспринял это совсем не так, как я ожидала: собрался пойти и сдаться.
- Раз я всё равно должен скоро умереть, то какая разница, где, - заявил он. - К тому же, если вас это порадует...
Пришлось останавливать его вместе с остальными и едва ли не встряхнуть за плечи.
- Ты собрался умирать в Банальном месте?.. Где угодно, только не там! К тому же, ты - гилли-ду! Ты умираешь каждую зиму и возвращаешься каждую весну! - выговаривала я ему. - И ещё раз повторяю: я не желаю твоей смерти! То, что я хочу начистить тебе клумбу, вовсе не значит, что я не буду тебя защищать. Ты - фея этого фригольда, и я тебя им не отдам. Мы тебя спрячем, но сперва давай завершим наши дела.
Эш что-то бормотал о том, что это должно быть его последнее воплощение как Подменыша, - но я вовсе не собиралась позволить ему сбежать от дуэли, тем паче в объятия полиции. Мы вышли к главному входу аккурат в тот момент, когда на крыльце оказался человек в гражданском костюме. Я смотрела на него против солнца, и он выглядел серым пятном на фоне яркого света. Я понятия не имела, как разговаривать с полицией, - но сейчас даже это казалось второстепенной, незначительной помехой. Человек что-то говорил о том, что мы укрываем преступника, сбежавшего из психбольницы. Я уверенно отвечала, что они, должно быть, ошиблись - у нас есть только студенты, никаких преступников нет, поищите в другом месте.
Драться на парковке на виду у Банальных гостей было плохой идеей: если меч Морхэ в Осени был тростью, то меч Эша был в Осени зонтиком, и если мы начнём фехтовать этими предметами - нас упекут в психбольницу обоих, а мечи пострадают. Мы стали удаляться в сторону леса: пусть тропа там тоже была неровной и не слишком широкой, - зато деревья надёжно скрывали нас от чужих взглядов. Остальные феи тянулись за нами вереницей, - и хорошо: поединку тоже нужны свидетели, в человеческом мире именуемые секундантами. Уйдя в лес достаточно далеко, мы с Эшем встали друг напротив друга. Не было никаких Клятв и прочей торжественности: гилли-ду явно не слишком понимал, что нужно делать, да и мне хотелось поскорее с этим закончить. И всё было действительно быстро: я сделала пробный выпад, задев Эша по ногам, - а он даже не пошевелился, не попытался отбить удар и выронил меч на траву.
- Так нечестно, - с досадой заметила я. - Играть в поддавки - это Банально.
Ши мог бы счесть это ещё одним оскорблением, но для меня - сойдёт и так. Можно дать гилли-ду в руки меч, но нельзя заставить его драться, если это - не в его природе.
- Ты удовлетворена?
- Да. - я не желала Эшу зла и не могла долго на него сердиться, тем паче когда его настигали Осенние проблемы. Я просто хотела, чтобы слова и действия имели последствия, и чтобы впредь он об этих последствиях думал, прежде чем поднимать руку на кого бы то ни было.
Я буквально вручила подраненного Эша в руки Айрис Нолан - и только в этот момент разглядела, что она всё это время была рядом с нами:
- Перевяжите его.
- Но я не умею!.. - запротестовала Айрис, но я уже не ответила. Мне нужно было спешить дальше, а она позаботится об Эше лучше, чем кто бы то ни было.
Теперь, когда самое важное было сделано, - столько ещё предстояло сделать: и вернуть Моррахану меч (он мог начать волноваться, почему мы так долго возимся с поединком), и прочитать письмо из Атенрая... Первым делом я дошла до беседки и протянула Морхэ его меч, и он спросил, как всё прошло.
- Он драться не умеет, не хочет и не будет, - посетовала я. - Точнее, и не стал. Я его ранила, на этом всё и закончилось.
Я размотала цепочку и сняла со свитка из Атенрая свою подвеску со щитом:
- Она вернулась ко мне... Но сегодня я уже ношу кое-что другое.
Я прикоснулась к маленькой подвеске в виде серебряного полумесяца, которую раздобыла недавно. В этот день с самого утра я с любопытством ждала, когда Моррахан её заметит, чтобы порадовать его этой мелочью. Но, как говорят, - всякая женщина однажды перестаёт полагаться на наблюдательность окружающих, и некоторые вещи не грех и показать самой. Тем паче когда мелочи меркнут на фоне наступающих глобальных перемен. Со свитком я подошла к Абхайн.
- Ты его прочитала? - нетерпеливо поинтересовалась ундина.
- Я не стала бы открывать его без тебя!
Мы развернули свиток и прочитали ответ вместе. Из Атенрая отвечали, что им нужен список конкретных интересующих нас тем, чтобы они могли подсказать, к каким источникам в их библиотеке мы сможем обратиться. Это весьма обнадёживало, поскольку в начале нашей встречи с атенрайскими ши прозвучала фраза, что их библиотекой могут пользоваться только вассалы, присягнувшие Атенраю. Оказалось, что помимо Якорей Абхайн интересовало ещё несколько вопросов, - и было решено, что она их продиктует, а я запишу. Мы пошли в нашу, университетскую библиотеку, чтобы занять стол, - а там мисс Белена сокрушалась над неким документом, поля которого были разрисованы цветочками.
- Но так же красивее! - воскликнула Абхайн.
- Нет такого правила, по которому на полях не должно быть цветочков, - я заслонила Абхайн собой, успокаивая библиотекаршу и готовясь принимать удор Банальности на себя. - В ректорате должны принять.
- Вы должны вспомнить, что вы Матильда! - сообщила Абхайн из-за моего плеча.
- Ничего не понимаю, - пожала плечами мисс Белена и унесла документ в сторону ректората. Я пообещала Абхайн, что письмо в Атенрай она непременно разрисует цветочками.
Итак, первый пункт касался создания Якорей для Неодушевлённых.
Второй мы сформулировали как "способы изъятия химерических сущностей из тел фей", поскольку, по словам Абхайн, Кошмары из шкатулки не просто вырвались на волю, но и вселились в тех, кто эту шкатулку открывал. То есть один Кошмар сейчас находился внутри Файн, а другой - внутри кого-то ещё. Что я там говорила про "час от часу не легче"?..
Третий Абхайн пожелала записать как "возвращение памяти переродившимся", и я сделала это, хоть и с некоторым сомнением. Очевидно, речь шла об Эльке Белене, - но как она должна была переродиться? Разве она была Подменышем? Поздновато для Кризалиса. А смертные, вроде, не перерождаются: у гулей и у магов - другие способы продлевать своё существование. Но всё-таки мисс Белена явно не зря прятала лицо под вуалью: так делают те, кто не хочет быть узнанным. Может, на самом деле она всё помнила, - просто делала вид, что забыла, или не желала вспоминать?.. Мудрая тактика, когда не хочешь ввязываться в дрязги трёхсотлетней давности.
Я сказала, что ещё один пункт добавлю от себя, и Абхайн умчалась на начинавшуюся на поляне тренировку по фехтованию. Я вписала: "способы исцеления человеческих тел, не вредящие находящейся в теле фее". Затем подошла к Абхайн, чтобы она прочитала получившееся, одобрила и нарисовала цветочки. Когда всё было готово, я вручила письмо крылатой химере и решила недолго побыть у себя. На тренировке были и Абхайн, и Моррахан, - но я бы не выдержала долго на таком палящем солнце.
В холле общежития я вновь столкнулась с Льюисом. На сей раз он был один - и спросил, можно ли со мной поговорить. Конечно, я не могла ему отказать, и мы устроились на диване. Льюис показал мне целую рукописную схему двух вампирских фракций. Ему больше нельзя было нарушать Маскарад, поэтому он не называл вампиров вампирами, Камарилью - Камарильей, - а для потомков Клавдия придумал кодовую фамилию; но было вполне понятно, о чём речь. Проблема, похоже, заключалась в том, что прежде земли университета принадлежали, с точки зрения вампирского сообщества, Приме Клавдии, - но как только её сочли погибшей, земли стали ничейными. Вампиры не наследовали владения ни своих сиров, ни своих потомков, - так что земли не перешли ни к Генриху, ни к Клавдию. И Камарилья поспешила объявить землю территорией свободной охоты.
- Скажи, а Прима Клавдия именно умерла? Или исчезла? - уточнил Льюис.
- Похорон не было, - припомнила я. - Она просто ушла с поста ректорши и из университета.
Помнится, тогда я подумала, что мисс Герк покинула пост потому, что была уже слишком стара. По скорбным лицам преподавательниц я решила, что им просто будет её не хватать, - но предполагала, что мисс Герк также могла быть больна. Но если бы речь шла о смерти, наверняка имели бы место какие-нибудь траурные мероприятия. Да и приглашённая лекторша год назад отзывалась о своей подруге как о живой... Теперь решение Камарильи возмутило меня вновь: с исчезновения Примы Клавдии прошли считанные месяцы - это ничто по вампирским меркам! Она могла отлучиться по делам на другой край света, могла попасть в беду. А другие вампиры вместо того, чтобы её искать, уже повадились хозяйничать на её территории!.. Я посоветовала в переговорах с Камарильей упирать на то, что Прима Клавдия может быть всё ещё жива: ничего лучше мне в голову не приходило, я запуталась в нелинейности вампирской иерархии.
- А вы могли бы... убить одного вампира? - вдруг спросил Льюис.
Он уже говорил, что если с наступлением темноты нападёт ещё какая-нибудь банда - будет неплохо захватить какого-нибудь вампира живым, чтобы взять у него кровь. Но это было не так уж легко реализуемо (к тому же мне не хотелось убивать беззащитного вампира-"донора"), и у Льюиса появился новый план. Он сказал, что вечером тот Вентру снова вернётся, чтобы с ним говорить, - и этого вампира нужно будет убить, но не на виду у смертных, а куда-то заманив. Тогда Льюис сможет выпить его кровь и будет свободен от Уз Крови.
- Можно сделать это за ректоратом, - предложила я.
- Отличная идея! Я скажу ему, что мне нужно взять кое-какие бумаги из ректората, и он пойдёт за мной.
Льюису было всё равно, что станет с телом вампира, так что Вентру можно было хоть испепелить. Я решила, что заранее запасусь глэмором для применения Изначальной Мощи огня, и солимонд тоже присоединится, - а если этого будет недостаточно, в бой вступят те, кто умеет обращаться с мечом: я пообещала позвать с собой всех воинов фригольда. Я слышала от бабушки, что вампиры бывают на редкость устойчивы, - и если накануне ранившая меня вампирша сгорела дотла, то это ещё не значило, что сгорит и другой. Но Льюис предполагал, что к нему едва ли пошлют на переговоры могущественного старейшину, с которым сложно будет справиться. Я всё равно волновалась, - но ради свободы этого человека стоило рискнуть.
Сложность заключалась в том, что убить вампира нужно было до полуночи, - иначе Льюису придётся выпить его крови, чтобы не умереть, и испытать к нему прилив преданности и прочих тёплых чувств. А если гуль вздумает попытаться защитить от нас вампира - это станет дополнительной проблемой, и сам Льюис может при этом пострадать. Я помнила, что также нужно было доставить королевскую грамоту в Атенрай до наступления темноты... Как успеть и то, и другое? Что если вампир явится, пока и я, и Моррахан ещё будем в замке? Справятся ли Эш и остальные с убийством вампира без меня, - или будет лучше, если Морхэ и Абхайн без меня справятся в Атенрае?.. Но Льюису я об этом планировании, конечно, не говорила: он и так стоял перед вопросом жизни и смерти.
- Я только недавно вообще узнал о феях, и я шпионил за вами на вампиров, а ты всё равно мне помогаешь, - произнёс он.
- Ты не причинял нам вреда, насколько я знаю, - я пожала плечами.
- Ну, моей задачей было сообщать, что происходит у фей. Ещё я должен был собрать образцы фейской крови, но не знал, как это сделать.
- Год назад мисс Фишер тоже собирала образцы фейской крови, - припомнила я. - А потом осквернила вампирской кровью нашу Поляну.
Эти её действия могли быть связаны, а могли и нет. Так или иначе, Льюис не покушался на Поляну или на Очаг. Мисс Фишер пользовалась каким-то артефактом, влияющим на фей, потому и преуспела, - а Льюис... общался с Адрианом. Быть может, это сработало примерно так же, как в случае с Софи.
- И всё-таки... почему? - повторил Льюис. - Я ведь даже не фея.
- Как человек ты тоже находишься под защитой моего фригольда. К тому же, я богганка, - я улыбнулась, приобнимая его. - Помогать - это в моей природе.
- Я пока плохо разбираюсь в феях...
- Мы, богганы, были созданы из человеческих мечтаний о помощниках. Ты наверняка слышал сказки вроде той, в которой сапожнику нужно срочно сдать заказ, но он заболел и слёг, - а наутро заказ готов?.. Так вот, это были мы, богганы. Когда-то я помогла Немедию. Теперь я помогу тебе.
- Как это случилось? Я понял, что ты была знакома с Немедием, но ничего об этом не знаю.
- Есть древняя легенда о двух братьях, - и я начала рассказывать Льюису сказку, как когда-то Диана рассказала её мне. - Однажды, ещё в Золотом веке, в двери этого фригольда постучался раненый вампир. Моррахан и Абхайн не очень-то хотели его впускать, но я не могла отказать ему в помощи. Я приютила его, вылечила, напоила своей кровью... И вышло так, что он остался надолго. Мне было интересно с ним беседовать. Как водится в сказках, он трижды заговаривал со мной о любви, - но так, что до меня даже не доходило, что он говорил о своих чувствах. В первый раз я сказала ему, что я с ундиной. Во второй - я осознала, что я люблю Моррахана. А на третий раз один брат сказал другому, что я призналась ему в любви. Соврал или не так меня понял... Тогда другой в ярости заточил его в зеркале, а зеркало разбил и сбежал, прихватив мою печать.
- Зачем ему нужна была печать? - подал голос рационализма Льюис.
- Не знаю. Наверное, он просто хотел мне насолить, - я неуверенно пожала плечами. - Но Моррахан сделал так, что печать не покинула Грёзу. Год назад мы её нашли. Вот и вся история... Немедий может до сих пор меня помнить, поэтому я надеюсь замолвить за тебя словечко.
- Спасибо, - сказал Льюис, и голос его сорвался. - Я не хочу умирать.
- Я знаю. А я не хочу вас отпускать, - я крепче прижала его к себе, но смотрела прямо перед собой. - Ни тебя, ни Моррахана. Мне очень страшно за него. Но я даже не представляю, насколько может быть страшно ему самому...
Я не знаю, что я сказала вслух, а о чём только подумала, - потому что в то же мгновение в моих объятиях уже плакал гуль Малкавиан в обличье первокурсника-юриста, и самой сложной задачей было не заплакать самой.
- Никому я тебя не отдам: ни смерти, ни Вентру, ни сэру Томасу или как его там, - бормотала я, поглаживая Льюиса по спине и утыкаясь в его волосы. Да, я по-прежнему сердилась на этого сэра, которого мне почему-то всё время хотелось обозвать то Питером, то Патриком. - Ты не один, ты - наш человек и всегда будешь под защитой моего Очага.
- Даже если я стану вампиром?..
- Конечно. Тогда в этом фригольде снова появится уютная комната без окон, в которой днём будет спать вампир, - сказала я мягко, словно продолжая рассказывать сказку.
В тот миг я не думала о том, насколько это возможно: мечтать так мечтать. Быть может, я скучала по Немедию. Я была благодарна ему за то, что он помог мне дать имя моим чувствам, - хотя, если я поблагодарю его за это, он будет в ярости. Но только теперь я понимала, что даже если бы я ответила на его чувства, - безумец всё равно приревновал бы к себе самому. Для Немедия и Клавдия не могло быть хорошего исхода в этой истории.
- Кажется, теперь я понимаю, почему Немедий-Клавдий в тебя влюбился, - задумчиво произнёс Льюис, отстранившись и утирая лицо. - Не в том смысле, чтобы я тоже влюбился...
- И почему? Меня всегда это удивляло, - призналась я с интересом. - Я ведь самая обычная. Не какая-нибудь блистательная ши, а просто простолюдинка, каковых множество.
- С тобой... спокойно.
- Значит, я... уравновешиваю его безумие? - догадалась я. - А ведь это похоже на правду...
Взяв себя в руки, Льюис снова смог думать о деле:
- Лучше всего будет найти Приму Клавдию, но где её искать?..
- Можно прорицать о её судьбе, - предложила я.
Льюис оживился: это оказалось хорошей идеей. Быть может, Эстер сможет увидеть, где искать старую вампиршу, в своей медитации. Она как раз собиралась прорицать о местонахождении камней с именами основателей фригольда, - и эта идея, в свою очередь, воодушевила меня. Но время незаметно пролетело к обеду, и нам пора было спускаться в столовую.
Я села рядом с солимондом Эшем, который по-джентльменски оставил для меня место, и шепнула, что вечером может понадобиться убить одного вампира. Он даже не стал задавать много вопросов и пообещал, что будет готов. Также он сообщил, что ему нужен маг.
- Зачем?..
- Маг сможет создать волшебную кирку, с помощью которой Моррахан сможет создать Якорь! Но сначала нам нужно создать мага.
Всё это начинало напоминать сказку про петушка и бобовое зёрнышко, - но если другого способа создать Якорь не найдётся... Создавать мага Эш со товарищи планировали из Рэйчел: шатать Аватары подростков - народная забава фей. Не знаю, спрашивала ли инициативная группа разрешения у мисс Харрис, - но я предупредила, что последствия могут быть опасными как для самой девушки, так и для окружающего её волшебства.
- Ты сгорела, - заметил Эш, прикоснувшись к моему плечу. - И это был не я.
А ведь день только начался, и я практически не бывала на солнце!..
Посреди обеда явилась комиссия из комитета по архитектуре и заявила, что документ о реновации подписан. Все юристки тут же встрепенулись, забыв о еде: как подписан, кем? Ректора нет, а деканша факультета, которому здание принадлежит, и Совет университета - ничего не подписывали. И в очередной раз я понадеялась, что юристки со всем разберутся.
После обеда эшу Кейт Барри остановилась с кем-то из комиссии посреди лестницы и отказывалась меня пропустить, заявляя, что придётся перелететь. Мне очень не хотелось тратить свой запас глэмора, но Эш и остальные уже были наверху, - к тому же, наверное, меня покусали ши: показывать, будто я чего-то не могу, не хотелось ещё больше, потому что отступать Банально. Так что я использовала Изначальную Мощь воздуха, чтобы его поток поднял меня вверх на один лестничный пролёт и перенёс через перила. Я даже не успела испугаться того, что в присутствии Банальных людей это было рискованно и я могла навернуться с лестницы.
- Вы ведь научите будущую волшебницу, что нельзя забирать глэмор у Очага и у фей? - спросила я Эша, догнав его и остальных.
- Я уже сама об этом знаю, - заверила меня Рэйчел. - Я ведь живу среди фей!
Я решила, что этот процесс я также могу не контролировать и доверить Эшу, - так что я только пожелала Рэйчел удачи в пробуждении Аватара.
Затем я нашла Абхайн и Моррахана, - или они меня нашли. Абхайн предложила найти наши камни, воззвав к земле, - ведь здешняя Грёза должна была нам откликнуться. А Моррахан снова стал спрашивать об артефакте, о котором ему так некстати напомнила волшебница из Атенрая:
- Ты можешь рассказать мне, как он действует? Смогу ли я тоже тебя защитить?
- Когда подействует, тогда и узнаем, - пожала плечами я. - Я сама пока не знаю всего.
- А если я его просто сниму?
- Это мой подарок тебе. Ты можешь отказаться от него, но я - не откажусь.
- А она права, - неожиданно поддержала меня Абхайн.
Прости, мой свет, - я прислушаюсь к тебе во всём, но есть вещи, которые ты не в силах мне запретить, даже будучи ши. Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, - но получать раны лучше мне, остающейся в тылу, чем тебе, рвущемуся на передовую.
В этот раз от дальнейших расспросов меня спасло то, что пришла пора получить глэмор из Очага. Я оделяла глэмором тех фей, кого встречала на пути, пока не заботясь о том, чтобы оставить себе побольше, - но мне непременно нужно было найти Моррахана, прежде чем я раздам всё: он ведь всегда умудрялся где-то растратить свой глэмор. Да, я пристрастна, - а кто из хранителей Очагов не пристрастен?..
Моррахан нашёлся у озера: сидел на краю мостков и играл на флейте. Рядом сидел Льюис и слушал, и я присела послушать тоже. Это всё удивительно шло Морхэ: сидеть босым у воды, над которой плыла рябью музыка, за занавесями ивовых ветвей, укрывающих от солнца и от всего остального мира. Точнее, - это он удивительно украшал всё вокруг. Так живописный пейзаж становится пуст без центральной фигуры, которая придаёт всему смысл. Когда Морхэ закончил мелодию и я вручила ему его долю глэмора, Льюис вдруг обратился ко мне:
- А как умирают феи?
- Обычно - вместе со смертью своего физического тела. Или раньше, под гнётом Банальности.
- Но ты говорила, что помнишь Немедия-Клавдия по легендарным временам. Феи живут так долго?
- Феи живут иначе, чем вампиры. Я иду Путём Подменыша. Это значит, что я умираю и затем перерождаюсь в другом человеческом теле. За прошедшие столетия я прожила уже много человеческих жизней.
- А ши? Они тоже перерождаются?
- Н-нет, - ответила я, преодолев напряжение. - Если ши, вернувшиеся из Аркадии, не ступают на Путь Подменыша, - то мы не знаем, куда они отправляются после смерти.
Не стоило ему задавать такие вопросы при Моррахане, ох, не стоило...
- А что ши должен сделать, чтобы ступить на этот самый Путь Подменыша?
- Найти кого-то из Дома Скатах: только им известен секрет ритуала. Но я не знаю здесь никого из Скатах...
- Одного ты знаешь, - не менее неожиданно возразил Моррахан. - У тебя есть знакомый Скатах.
А ведь правда! Канун Йоля, Каин ап Скатах, которого я пригласила погреться у Очага в благодарность за помощь с освобождением огонька Эша. Тогда он оставил мне адрес своей матери и сказал писать ей, если понадобится ритуал Пути Подменыша.
- Ты сможешь связать с ней Адриана?.. - в голосе Льюиса прозвучала надежда.
- Да, я напишу ей прямо сейчас.
И я с энтузиазмом вцепилась в возможность сбежать не столько от разговоров о смерти, сколько от своих мыслей на этот счёт. Раздобыла в библиотеке лист бумаги и там же села за столом составлять официальное письмо к леди Сиркелли ни Скатах. Я писала о том, что я, баронесса Ида из рода богганов, имела честь узнать о ней от её сына, и что я прошу о Пути Подменыша за Адриана ап Айлил, славного ши моего фригольда, за которого могу поручиться. А о том, что я знаю Адриана не дольше одного учебного года, Дому Скатах знать не обязательно.
Письмо со своей печатью я могла отправить только Осенней почтой. Затем нашла Адриана во дворе университета и сообщила ему об этом. Леди Сиркелли была в Ирландии (...по крайней мере, я надеялась, что ещё была), но далеко отсюда, так что её ответ не придёт в ближайшие три дня, - но Адриану ведь некуда было торопиться. Льюис ловил в траве и показывал мне больших кузнечиков и маленьких лягушат, и это было очень трогательно, - а я думала о том, что Путь Подменыша будет для Адриана лучшим решением, если Льюис станет вампиром. Он сможет возвращаться к Льюису снова и снова. Насколько всё было бы легче, если бы и Алиенор решила пойти Путём Подменыша!.. Но она наверняка не понимала, для чего ей это, - так же, как не понимала, для чего ей учиться и оставаться в университете.
Вдруг со мной пожелала говорить леди О'Дауд. Кажется, в Грёзе её имя было Марианна, - но я слишком привыкла к её Осеннему имени. Она спросила, собираюсь ли я присягать Атенраю, и сказала, что ей очень не хотелось бы присягать собственному отцу. Кажется, сэр Томас был поистине выдающейся личностью, раз ему не желали служить даже его потомки... Я заверила леди ши, что мы намерены подтвердить нашу независимость при помощи королевской грамоты или именных камней (а лучше - и того, и другого), и преподнести дары в знак нашей лояльности. "Подарковзятки", как называла их Абхайн тогда, в Золотом веке, - с тех пор ничего не изменилось.
Правда, с артефактами, некогда принадлежавшими Атенраю, как-то не срослось: шкатулка с Кошмарами была сломана, а волшебную кирку собирались воссоздавать заново. Но мисс О'Дауд сказала, что был и третий артефакт: некий белый посох. Что в библиотеке нашлись лишь фрагменты текста о том, как этот посох найти или создать, - а текст целиком есть у Абхайн. Я поблагодарила за информацию и пообещала поговорить с ундиной. А про себя я в очередной раз восхитилась способностью моей нимфы всё запоминать, записывать и зарисовывать. Год назад, после моего Кризалиса, мне обо всех новостях рассказывали Диана и Моррахан. А теперь я время от времени узнавала новости от Абхайн, которая сама только что появилась во фригольде!..
Леди О'Дауд сказала, что мой фригольд может рассчитывать на её службу и её меч, - и я приняла их с благодарностью. Это было очень ценно: я по-прежнему не требую Клятв, и этот фригольд стоит на том, что феи считают его своим домом и готовы его защищать. А каждая ши с мечом стоит десятка воинов, - у вампиров едва ли такие найдутся.
Пока мы беседовали, мы прошли пол-дороги до Атенрая и обратно. Моррахан и Абхайн уже знали, как обратиться к земле, на которой горел наш Очаг, - но им было нужно время, чтобы подготовиться. А у меня не выходили из головы слова гилли-ду: "Я мог бы ему помочь". Тогда, перед дуэлью, я заставила себя пропустить это мимо ушей: дело должно было быть сделано. Но после - я хотела с ним поговорить, и всё никак не получалось: то я была занята Льюисом или Адрианом, то сам Эш где-то пропадал. И вот, наконец, я застала его одного, и мы сели на краю беседки.
- Ты упоминал, что можешь помочь Моррахану, - сказала я. - Как?
- Я могу сварить Вересковый бальзам...
- Это я тоже могу, и это уже не помогает.
- Ещё я могу поговорить с духами Умбры. Когда-то нуннехи научили меня.
- Ничего себе у тебя знакомства... - впечатлилась я. - За это я буду благодарна. Вдруг духи знают что-то, чего не знаем мы.
- Ты знаешь, как точно называется его диагноз?
- Да, конечно, - и я без запинки назвала Банальную врачебную формулировку. - Я перелопатила все медицинские справочники. Способа это вылечить просто нет. Если бы только можно было отдать ему своё сердце в самом буквальном, физическом смысле, - здоровое Осеннее сердце...
- Медицина ещё не достигла такого уровня.
- Я знаю.
По крайней мере - не здесь, в Ирландии. И никто не согласится работать с живым донором. А даже если найдётся подходящий умирающий, и это выиграет считанные месяцы жизни... Перенесёт ли фея Банальность всех документов и процедур? - Да Моррахан ни за что на такое не согласится.
- В научной фантастике есть криозаморозка. Когда человека помещают в криокамеру в надежде, что в будущем его можно будет разморозить и вылечить...
Я только покачала головой. Я слышала о таких научных разработках, под громкими заголовками о бессмертии. Но сохранить в вечном холоде возможно будет только тело Эйдена Каллахана, - а фея уйдёт своим путём.
- Ты ведь понимаешь, что Моррахан и так уже нарушил естественный порядок вещей? - произнёс Эш. - Люди смертны. И Эйден Каллахан должен был умереть ещё пару лет назад.
- Я это понимаю. Но принять - не могу.
- Тогда... Тебе стоит радоваться тому, что есть сейчас. Не думай о том, что будет завтра. Живи сегодняшним днём, иначе не заметишь его красоты, если будешь горевать прежде времени. Сейчас середина лета, пик цветения, и звездопады...
Я с трудом дослушала его до конца, слыша скорее голос, чем слова, - потому что он говорил именно то, что я знала и так. Мне некогда было предаваться боли, и я не могла показывать её никому, особенно Моррахану. Но от этого боль никуда не девалась.
- Я именно так и живу. Уже год, с прошлого звездопада, - выдавила я, улыбаясь. - Я стараюсь быть с ним каждый день. Стараюсь каждый день его чем-нибудь радовать. Но я не могу... не смогу его отпустить.
Пора звездопадов... Я помнила, как год назад увидела падающую звезду. Когда мы не смогли уберечь волшебную Поляну, - но звезда словно напомнила о том, что ещё не всё пропало. Потом, после Йоля, какая-то эшу в "Рогах и Копытах" говорила, что на небе появляется падающая звезда, когда душа феи покидает этот мир. Не то чтобы это утешало.
Голос предательски сорвался, и Эш сгрёб меня в объятия. Теперь я плакала на плече гилли-ду, как совсем недавно в моих объятиях плакал Льюис. И кому-то со стороны могло показаться странным, что парень младше меня на вид называет меня "девочка моя", поглаживая по волосам. Но в нём уже была мудрость подступающей осени - зрелости, клонящейся к увяданию. С кем, как не с гилли-ду, говорить о смерти?.. Естественной. Неизбежной. Недопустимой.
Смерть временна, только любовь бесконечна, - но и это как-то не утешало.
С порога беседки нас спугнула Элис Салливан: начинался её факультатив по наброскам. Обычно я её кружок не пропускала, но сейчас чувствовала: нет у меня сил рисовать, разве что позировать. А позировать не получится, я ведь не цветок, - темой занятия были именно цветы. Эш пошёл к своим клумбам - принести цветы студенткам, - а я пошла в свою мастерскую за материалами и за тем цветком, который подарила мне Абхайн накануне. Ундина сорвала его на клумбе, когда мы ходили до Атенрая. Я тогда говорила, что Эш будет ругаться, и хотела посадить цветок обратно, - но Абхайн сказала поставить его в воду, потому что в воде цветам тоже хорошо. Так он с тех пор и стоял в бутылке питьевой воды - и отлично себя чувствовал.
Но когда я вернулась и поставила бутылку с цветком на стол - Абхайн и Моррахан меня уже ждали, чтобы утащить проводить ритуал обращения к земле. Конечно, никаких слёз они уже не увидели: я успела зайти умыться. Так я и пропустила факультатив... за который могла бы получить баллы. Как и год назад, баллы волновали меня не то что в последнюю очередь, но и не волновали вообще. Я даже не завела себе листа для подписей.
Мы втроём выбрали место недалеко от входа на новую Поляну, у самого подножия статуи Нюкты. В ладонях статуи уже заранее появился большой красивый мухомор - явно подношение от Моррахана, - и там же была теперь прикреплена табличка "Поцелуй меня" (правда, Морхэ не преминул поцеловать мухомор, а не статую). Всё прочее было интуитивно: мы просто творили волшебство. Я вырастила на земле цветы, Абхайн полила их водой. Морхэ играл на флейте, а мы с Абхайн танцевали. Мы прикладывали ладони к земле, нагретой щедрым солнцем, и поочерёдно говорили с ней.
- Ты помнишь нас. Ты помнишь нашу любовь, наши мечты, наше вдохновение, - я говорила земле, по сути, то же самое, что год назад говорила Очагу; но они ведь и были продолжением друг друга. Мир Осени меняется быстро, но земля остаётся неизменной: что для нас - века, то для неё - минуты. Она должна была помнить наши следы.
И земля отозвалась - еле заметной дрожью под нашими руками, словно живое существо сделало вдох. Где-то древние камни вышли на поверхность из-под земли, сохранившей их до нашего возвращения, - но их ещё нужно было найти. Мы обошли по периметру территорию университета. Первый обнаружился у самого фундамента, где в овражке лежала сточная труба. На нём были выбиты письмена огама, и Абхайн, посетившая факультатив мисс Белены, прочитала в них своё имя. Я уже говорила, что восхищаюсь её памятью?.. Я из того, что учила год назад, не помнила ни единого знака!.. Второй камень был под деревом недалеко от главного входа, и на нём было моё имя, - впрочем, об этом можно было догадаться и по количеству знаков.
Третьего камня не было нигде. Мы с Морхэ прошли вдоль периметра дважды, по самым заросшим тропам, и даже зашли за парковку и углубились в опушку леса... Камень - не иголка, его сложно было бы не заметить. Конечно, властительницам Атенрая хватило бы и одного для подтверждения моих прав, - но отсутствие камня с именем Моррахана кололо у меня под сердцем смутной тревогой. В конце концов, именно Моррахан разжёг Очаг на этой земле, - мы с Абхайн не справились бы без него. Это был его бесценный дар - мне, земле и Грёзе. Но мне пришлось прекратить поиски: я почувствовала, что всё-таки перегрелась на солнце, меня начинало мутить. Я успокаивала себя тем, что третий камень мог оказаться под фундаментом какого-нибудь из позднейших построенных зданий, и что я разберусь с этим потом. Камни терпеливы, они могут подождать.
То, что было после, я под гнётом теплового удара помню смутно. Помню ведомость, общую для всех ведущих факультативы, которую должен был заполнить и Моррахан, - теперь отмечать, кто был на каких занятиях, было заботой не студенток, а преподавательниц. Я нашла в ведомости своё имя, но больше беспокоилась за Морхэ и урон Банальностью, который ему грозил. Помню, что садовник Эш создал какую-то волшебную штуку, - кажется, ловец снов для поимки беглых Кошмаров. А студенческий Совет собрался, чтобы противостоять сносу здания фригольда и вырубке леса. Нужно было доказать, что здание имеет культурно-историческую ценность, - и Совет решил нарисовать фреску и при помощи чар выдать её за старинное произведение.
- Мне нужна каждая, что способна держать в руках кисть! - спасение фригольда возглавила мисс О'Дауд. Я видела её эскиз на стене в подвальной аудитории: всадники и всадницы, скачущие к замку через лес, напоминали дам и рыцарей Атенрая. Я тоже могла бы поучаствовать: нарисовать если не лошадь, то хотя бы собаку... Если бы не паршивое самочувствие, в котором я только бы всё напортила дрожащими руками. Но к подвигу подключились все художницы: и Элис, и Диана... Я верила, что они справятся и без меня.
Моррахан убедил меня окунуться в пруд - и был, как всегда, прав: вода всегда приводила меня в чувство. Я описала по пруду несколько кругов в одиночестве - только садовник Эш на берегу дремал в гамаке. Было тихо, и казалось, что ничего не происходит, - но факультативы ещё не закончились, и мне не хотелось что-то пропустить. Я вылезла из воды, пошла переодеваться, - а Морхэ, как джентльмен, решил посторожить дверь моей комнаты, чтобы меня никто не побеспокоил. Рядом, в медблоке, как раз должен был начаться второй факультатив по первой помощи. Мисс Кэмпбелл была непреклонна: раз мы с Морхэ ушли с первого занятия - значит, нас на нём не было и оно нам не засчитывается. Даже если мы должны были встретить высоких гостей.
Мисс Кэмпбелл объясняла ещё какую-то перевязку, я пыталась хоть что-то запомнить. Учениц в этот раз было совсем немного: только Морхэ и Алиенор. Алиенор держалась как-то странно и непривычно, но я никак не могла сообразить, в чём именно заключалось различие: после купания меня больше не мутило и не знобило, зато отчаянно клонило в сон - бессонная ночь дала о себе знать. Забежал, пробегая мимо, солимонд Эш: ему нужно было попасть в дальнюю Грёзу за химерическим материалом для создания волшебной кирки, - но помочь ему мог бы только Моррахан, который был очень занят: помогал Алиенор наложить на себя повязку, минуя длинные уши.
Стало яснее, когда в конце занятия примчался Льюис. Он, как юрист, собирал подписи под документом для спасения фригольда, и ему была нужна подпись мисс Кэмпбелл. К тому же он нигде не мог найти мисс Белену, а её подпись также была нужна - и срочно! Алиенор с самым невозмутимым видом поднялась и ушла в направлении спален Юридического факультета. Минуты спустя из того же коридора вышла мисс Белена и смогла поставить свою подпись. Воистину, только находчивый и хитроумный Эйлунд мог уговорить библиотекаршу посидеть на занятии под личиной ши Фиона, чтобы Алиенор получила дополнительные баллы за посещение факультатива!..
Только теперь я дошла до своей комнаты, чтобы прилечь, - иначе отрубилась бы прямо в медблоке, уронив голову на стол. В комнате меня нашла Эстер. Она сообщила, что ещё больше усилила свой дар пророчицы - и каким-то образом оказалась связана с Льюисом, а через него - и с Клавдием. Теперь её главной задачей было не сойти с ума под влиянием вампиров Малкавиан.
Как только Абхайн увидела меня на ногах - сразу вручила мне пожелтевший от времени свиток, скреплённый моей печатью на разноцветном воске. Я даже не стала ломать печать: она могла хранить только королевскую грамоту и ничто другое (у меня не было обыкновения скреплять печатью списки покупок или рецепты пирогов). Я с трудом нашла в себе силы порадоваться двойному успеху: ещё до вечера мы нашли и камни, и грамоту Бригитты. Стоило идти в Атенрай, не откладывая, - пока не стемнело и не начали действовать вампиры. Но в то же время солимонд Эш, эшу Кейт Барри, Айрис Нолан и Эстер собрались завершать создание волшебной кирки, и им также была нужна Абхайн: только впятером они могли войти в Грёзу на Поляне. Отпускать Абхайн мне очень не хотелось, но оба дела требовали времени, - а обретение Якорей, как ни крути, было практически делом жизни и смерти. Так что Абхайн пошла на Поляну с остальными, а мы с Морраханом отправились в Атенрай вдвоём. Нас сопровождала странная компания: мисс Белена, утверждавшая, что её также пригласили, и мисс Харрис, которую по-прежнему связывала с Атенраем вассальная Клятва.
По дороге Моррахан говорил, что планирует предложить Атенраю свою службу, - и это было прекрасной идеей. Ключ остался у Абхайн, но замок встречал нас не Осенними руинами, а во всём своём великолепии. Распахнулись двери, я шагнула через порог, - и передо мной предстали высокие своды, знамёна и зелень плюща на стенах, вереницы огоньков вокруг древних камней колонн и лестниц. На несколько мгновений у меня перехватило дыхание, словно я вернулась в Золотой век. Мы с хозяйками обменялись приветствиями, а мисс Харрис очень удачно преподнесла им бутылку вина, - и прежде, чем говорить о делах, ши велели наполнить кубки также и для гостей. Красное вино было вкусным, а дыша разлитым в воздухе волшебством, я позабыла о плохом самочувствии. Нашёлся подарок и у Морхэ: он нарисовал замок таким, каким он его вспомнил, - каким Атенрай был прежде. И я испытывала восхищение и гордость, когда ши Атенрая оценили рисунок по достоинству. И когда Моррахан только успел!..
Затем я взяла слово и сказала, что мы сдержали обещание и нашли как камни (я предложила ши прийти и взглянуть на них, но мне поверили), так и грамоту. Я протянула свиток старшей из ши, и ей как будто польстило, что я доверила ей преломить печать. Все они склонились над рукописью, читая её вслух, и признали, что это действительно рука и подпись королевы Бригитты. Её Величество подтверждала в этом документе, что не станет посягать на независимость фригольда и обязуется защищать ундину Абхайн и её Якорь, и что я как баронесса имею все права решать дела своего Дома, - а Моррахан может действовать от моего имени в моё отсутствие. Я бы ничего не добавила и не убавила.
Моррахан спросил у меня позволения говорить - и выступил следом со своим предложением. Он сказал, что Грёза наделила его даром разжигать Очаги, - и даже сейчас, по возвращении в мир Осени, этот дар остался при нём. И он был готов разжигать новые Очаги для Атенрая - в обмен на войско замка, что защитит нас от вампиров. Очаг Дома Иды оставался независимым, - но Атенрай мог получить несколько Очагов под свою руку, у которых будут греться его подданные. Это был бесценный дар, и для Моррахана такая служба не будет тяжёлой, - ему лишь понадобится глэмор, который у Атенрая был в избытке. Все ши были впечатлены и согласны, - и только один из них заявил, что ему нужно подумать. Похоже, это и был печально известный сэр Томас...
Он спрашивал, сколько конкретно Очагов предоставит Моррахан, - хотя и один Очаг будет огромным подспорьем для Грёзы по нынешним временам, от которого не отказываются. Но, казалось, сэр Томас возражал только ради того, чтобы возражать, - привлечь к себе внимание и подчеркнуть свою значимость. Даже я не выдержала и сказала, что число Очагов невозможно предугадать: оно будет зависеть от выбранных мест. Наконец, ши Атенрая и Моррахан заключили договор на определённый срок, - должно быть, на год и один день. Нам было обещано, что сегодня же вечером воины замка встретят вампиров на подступах к нашему фригольду. Морхэ принёс Клятву, и я подтвердила его слова, вложив свой глэмор: не потому, чтобы в них кто-либо сомневался, - но для того, чтобы добавить им веса перед лицом Грёзы. Пусть Грёза услышит его и поможет преумножать волшебство в этом мире, которому так повезло, что в нём есть Моррахан.
Пора было бы и честь знать, - но я решилась спросить, как насчёт моей просьбы обратиться к библиотеке замка. И услышала, что Атенрай не получил моего ответа! Крылатая химера, которой я отдавала письмо, с шуршанием его поискала - и не нашла, нахохлившись с виноватым видом. Я была готова заняться поисками потерянного письма в Грёзе (мой Блуждающий Огонёк был не в силах найти Приму Клавдию, которая была где-то далеко отсюда, - а с письмом мог бы справиться), - но ши предложили мне пересказать устно интересующие меня темы. Пришлось напрячь память: мне помнилось, что Абхайн называла три пункта. Первый - создание Якорей для Неодушевлённых (хотя решение уже было, похоже, найдено). Второй - извлечение химерических сущностей из физических оболочек фей... И проницательные ши тут же догадались, что речь о Кошмарах, - так я и призналась, что феи моего фригольда уже работают над тем, чтобы эти Кошмары поймать.
Третий пункт я в упор не могла вспомнить. Впрочем, оглядываясь назад, - коль скоро Эльке Белена сидела в чертогах Атенрая рядом со мной, то, возможно, она уже не нуждалась в помощи. И последней я назвала тему, волновавшую меня саму, - об исцелении физического тела феи, когда и средства Грёзы, и средства Осени бессильны. Моррахан не мог не понять, что я думала о нём, - но ши не могли об этом догадаться. Они обещали мне поискать что-нибудь, что сможет мне помочь, - и также заверили, что Абхайн, которую задержали срочные дела, может прийти к ним позже, воспользовавшись своим ключом. Всё это было так хорошо - и всё же было правдой...
А после - ши явно не спешили расставаться с гостями, по крайней мере с одним гостем, - я сидела, допивая вино, и с улыбкой наблюдала за диалогом старшей ши и Моррахана. Она старалась подбить его на фиор, а Морхэ уклонялся, вовсе не желая отстаивать честь своего Дома (тем паче что, на мой взгляд, - то, что для Дома Гвидион считалось за оскорбление, для Дома Эйлунд было комплиментом). Все присутствующие, и я не исключение, были уже уверены, что дело клонится к поединку в постели, назначенному на ближайшую ночь. Но тут вошла Абхайн, направилась прямо ко мне и шепнула мне на ухо, что ши нужно задержать, как можно дольше.
- Хорошо... - пробормотала я. Вариантов того, что такого могло сейчас происходить в Голвейском университете в моё отсутствие, чего ши Атенрая ни в коем случае нельзя было видеть, у меня было больше одного.
Я осторожно подошла к Моррахану, передала ему, также на ухо, просьбу Абхайн, - и осталась подле его кресла. Я не сомневалась в способности Морхэ заговаривать зубы хозяйкам столько, сколько понадобится, - но следом за ундиной в Атенрай началось настоящее паломничество: сперва пришли мисс О'Дауд и Адриан, желая говорить со своим отцом. Затем явились ещё феи, среди которых была Кирэн. И тут владетельницы Атенрая спохватились, что нам пора уходить как можно скорее - нет, бежать! - иначе нас настигнет Бедлам. А я совсем об этом забыла!.. Впрочем, Абхайн же просила задержать, а не самим задержаться...
Прощались и уходили мы с Морхэ в такой спешке, что я чуть было не унесла с собой из замка кубок, - но вовремя нашлись руки, в которые я его передала. Грёза Атенрая могла выпустить нас, только если отдать нечто близкое сердцу, - в том числе физически близкое. У меня не было при себе ничего, кроме подвески-полумесяца, которая соответствовала требованию в обоих смыслах: она была дорога моему сердцу - и покоилась над сердцем, между ключиц. И я отдала её, откуда-то зная, что и она непременно ко мне вернётся.
А возвращались мы как на крыльях. Начальная стадия Бедлама всё же догнала нас - звенящей лёгкостью и плещущим через край волшебством, словно мира яви вокруг нет и не было никогда. Я помнила, как это было год назад, после времяпровождения на Поляне; не хотелось, чтобы эта лёгкость заканчивалась, - и в то же время я опасалась последствий. Забыть себя или ещё каким-нибудь образом сходить с ума - было уже совсем не смешно.
- А здорово я их нанял? - гордо спрашивал Моррахан, шагая по дороге к университету, и меня вновь переполняло восхищение. Я была так рада за наш фригольд, за него, за Грёзу!.. Слава Моррахана прогремит на всю Эрин, когда он начнёт разжигать Очаги. А веские поводы задирать нос очень полезны для ши.
- Ты называешь рыцарей Атенрая наёмниками? - смеялась я. Здесь-то нас никто не услышит!
- Ну да. А как их ещё называть, если они будут работать на меня?
- Резонно. Но, в таком случае, ты тоже нанялся к ним на службу!
Здания университета показались впереди. Я взяла Морхэ под руку: нужно было вырулить в сторону ректората и библиотеки, чтобы найти себе какое-нибудь Банальное занятие. Морхэ возражал и сопротивлялся, хоть и не слишком активно, - но он всё равно был сильнее меня, так что на несколько мгновений мы остановились на перекрёстке: я не собиралась его бросать и надеялась уговорить. К счастью, наш шум привлёк к себе внимание, - и Льюис, спасибо ему, подхватил Моррахана под другую руку, приволок к ректорату и вручил нам в руки Устав университета, после чего исчез.
- Мы можем... почитать его вслух? По ролям?.. - предложила я.
- Я не хочу это читать! - упирался Моррахан, но, по крайней мере, не пытался удрать.
- Ну, хочешь, я тебе его почитаю, а ты послушаешь? Я тебя за это поцелую.
Для меня даже сейчас казалось жестоким подвергать Моррахана Банальности. Он столь многим помог справиться с Бедламом накануне, - но теперь рядом не было никого, кто мог бы проявить жёсткость и помочь ему самому. Только я.
- А почему ты не поцелуешь меня сразу? - задал Моррахан самый логичный вопрос.
- Конечно, сейчас я тебя тоже поцелую, - я не смогла бы отказаться, и с этим поцелуем планы начали стремительно меняться куда-то не туда.
- Но мы же не ограничимся только поцелуями, правда?.. - Морхэ поискал взглядом укромное местечко, и взгляд его остановился на приоткрытой двери ректората. Внутри никого не было.
- Но мы всё равно будем читать Устав!.. - за эти бумаги я цеплялась так же, как мгновения назад цеплялась за самого Моррахана, чтобы он не сбежал. Как утопающая за соломинку. Ректорат был очень Банальным местом: может, этого окажется достаточно, чтобы уравновесить то, что мы собирались совершить?..
В ректорат мы ввалились, жадно целуясь и даже не подумав запереть дверь. Я наткнулась на стол и ожидала, что Морхэ просто подсадит меня на него и останется стоять, - но он подхватил меня на руки, уложил на стол как на постель и забрался следом. Стол, на удивление, устоял, - даже не шатался и не скрипел. Одной рукой я обнимала Моррахана за плечи, в другой сжимала Устав над его плечом - и читала вслух, соскальзывая взглядом по строчкам. Громко и с выражением. Звучало это примерно так:
- Университет... это... А-ах!.. Высшее! Учебное... За-а-аведение! О-о да! И дальше... что-то... на латыни!..
Читать на латыни было бы высшим пилотажем, так что эту часть текста я просто пропустила, - спасибо, что Устав вообще перевели на английский. Он был таким же древним, как сам университет, - но я готова поклясться, что ещё ни разу за все века его существования этот Устав не читали с таким удовольствием. Вся округа могла слышать Устав в ритме Моррахана - до самого финала. Моего. Потому как Устав до конца я так и не дочитала.
- Ты просто огонь, - прошептал Моррахан, глядя на меня, и мне было приятно и лестно услышать в его голосе и увидеть в его глазах искреннее восхищение. - Живой огонь...
- И ты - моё пламя, - прошептала я ему над ухом, обнимая его только крепче. Мне совсем не хотелось его отпускать. - Мой свет, моё солнце, мои звёзды...
О Дан, как же он желанен! Всегда и везде я скажу ему "Да", хоть на раскалённой крыше, - потому что так я могу выразить хоть малую часть своей любви, и потому что мне всегда его мало. И я никогда не стану стыдиться ни его, ни себя.
Какие-то бумаги липли к моей спине, какие-то - слетели со стола на пол, часть Устава я скомкала в кулаке - и оставила его лежать там же. Моррахан помог слезть со стола мне. Я поправила подол платья, тело было ватным от истомы, что тот глиняный зефир, и эйфория текла по венам. Если мы и избавились от Бедлама, то явно не до конца...
Едва я вышла из ректората, как моё внимание привлёк шум как будто пьяных голосов. Это были мисс Харрис и Кирэн, болтавшиеся в библиотеке. Похоже, они пробыли в Атенрае дольше, чем мы с Морхэ... И их стадия Бедлама была ещё выше!
- Мы - самураи Круглого стола! - заявили они гордо и воинственно. Надо было ответить что-то Банальное, но что?..
- Это... интересный кроссовер. Можно снять фильм!.. - получалось у меня не очень. По-хорошему, на такой стадии Бедлама нужна целая толпа фей или смертных, которые будут находить Банальные контраргументы, быстро и много. Я обернулась через плечо: - Кто-нибудь может мне помочь?!..
Но поблизости никого не было. Даже Моррахан уже был чем-то занят - кажется, говорил с Льюисом. Не хватало только перекати-поля, катящегося из левого угла кадра к правому в этой комедии положений про рыцарей и самураев.
- Бананы в кроссовках, - сообщили тем временем Кирэн и мисс Харрис.
- Бананы - это отличный логотип для кроссовок! Я бы даже сказала, продающий, - подхватила я. И тут я поймала Банальное вдохновение, осознав, что никто не придёт мне на помощь, и что нельзя молчать, сдерживая натиск безумия. - Разработать узнаваемый логотип - задача грамотных маркетологов. Жёлтый цвет бананов вызывает позитивные ассоциации со здоровым образом жизни...
- А самураи могут работать маркетологами?
- Нет! - отрезала я. - У самурая нет цели, только путь! А у маркетолога всегда есть цель - проанализировать потребности аудитории, почувствовать боль своего покупателя!
- Но самураи Круглого стола... - возразила кто-то из них, но уже не слишком уверенно.
- Исключено! Самураи и король Артур относятся к принципиально разным сферам имажинарного и никак не сочетаются между собой. Самураи являются частью восточного культурно-исторического дискурса, в то время как источник легенд о рыцарях Круглого стола - христианизированная кельтская мифология, подвергшаяся художественной переработке, и таким образом...
Но мисс Харрис и Кирэн уже запросили пощады, вполне исцелившись от Бедлама. Да и я сама наконец почувствовала твёрдую почву Осени под ногами. Правда, мне пришлось отвлечься, когда Льюис и Моррахан неожиданно устроили потасовку. Их даже не понадобилось толком разнимать: они сами разошлись по сторонам, отделавшиеся слегка помятым видом, - но никто так и не смог мне объяснить, что нашло на Льюиса. До меня только теперь начало доезжать, какие разрушения могли бы учинить тролль и красная шапка в Бедламе, если бы я не попалась им вовремя, - а тут ещё и гуль Малкавиан бросается на людей...
Мне казалось, что после того, как за короткий промежуток времени я пережила Бедлам, оргазм и урон от Банальности, меня уже ничто не сможет удивить. Хотелось немного отдохнуть, но не вышло: меня вновь нашла в моей комнате Эстер и сказала, что уже достаточно стемнело, и пора связаться с Немедием через зеркало. Льюис уже был готов. И я, конечно, не могла не принять участие.
- Мне нужно сказать Моррахану, - сказала я.
- Немедий же будет к нему ревновать, - напомнил Льюис, как всегда служа голосом рационализма. - Он не захочет нас всех убить, если увидит Моррахана?
- Есть такой риск, - признала я. - Но Моррахану всё равно стоит знать, где я.
Это было уже таким естественным действием: поставить Морхэ в известность, чтобы он не беспокоился. Хотя я не сомневалась, что он решит присоединиться.
- Ты не обязан идти с нами, - сказала я на всякий случай. - Это может быть опасно. Особенно для тебя.
- Но я ведь не могу оставить тебя с ним одну, - ответил Морхэ, и серьёзность в его голосе была надёжнее всего, что я знала. Рядом с ним я совсем ничего, никогда не боялась.
Морхэ сделал крюк к своей комнате, чтобы подготовиться, - а мы с Эстер и Льюисом пытались найти пустую аудиторию, где нас никто бы не побеспокоил. На ходу Льюис рассказывал что-то о том, что он может (кажется, из-за того, что не употребляет кровь) впасть в психоз, и именно поэтому он чуть не напал на Моррахана. Я рассеянно согласилась, что нам совсем не нужен гуль в психозе, особенно если это состояние передастся Эстер. Я не переставала думать о Немедии, стараясь поверить в то, что сейчас мы вновь встретимся. Но если за целый год я так и не придумала, что я ему скажу, - то не придумала бы и за последние минуты... Но я прислушалась, когда Льюис сказал, что сейчас, на Лугнасад, Грёза особенно сильно отторгает вампиров из-за Банальности в их крови. Это значило, что он не сможет пересидеть во фригольде после Обращения.
В конце концов мы заперлись в подвальной аудитории Кибернетического факультета. Моррахан и впрямь подготовился: принёс с собой арфу. Эстер прислонила к столу древнее, мутное зеркало в резной деревянной раме и устроилась напротив него, а Льюис сел рядом с ней. Теперь Эстер могла не просто впасть в транс, но и провести Льюиса вместе с собой; их руки были соединены, глаза закрыты, а лица отрешённы. Моррахан играл, помогая им не терять концентрацию. Я осторожно прислонилась к его спине, прижалась щекой, чувствуя, как музыка проходит сквозь него и сквозь меня. Если тоже закрыть глаза - то так легко представить, что вокруг всё ещё Золотой век. Поразительно, что Моррахан с тех времён совсем не изменился: остался таким же невероятно волшебным. У Немедия не было ни шанса с того дня, когда я впервые встретила это волшебство...
И вот что-то отразилось сперва на лицах Эстер и Льюиса - как будто боль, - а следом и по поверхности зеркала прошла рябь, словно порыв ветра - по завесе тумана. И я увидела Немедия. В современном костюме он казался старше, чем в моих воспоминаниях.
- Здравствуй, Немедий, - сказала я просто. - Я рада тебя видеть.
- Ну, здравствуй, моя прекрасная, лживая госпожа...
Я отстранённо отметила, сколько яда было в его голосе. Столько столетий его отравляли ревность, обида, зависть!..
- Я не соврала тебе ни словом, - я покачала головой. - Мне жаль, что мы не поняли друг друга, говоря на разных языках.
- Тебе жаль... Что-то не похоже. Зачем же ты пришла теперь?
- Что нужно сделать, чтобы освободить тебя из этого зеркала?
Кажется, мой вопрос его рассмешил.
- Я уже свободен! Уж не думаете ли вы, что когда вы видите, как луна отражается в воде, - это значит, что луна заточена в озере?.. Вот в чём ваша проблема! Прошло столько веков, а вы всё ещё верите в сказки!
Значит, зеркало - всего лишь способ связи, а Клавдий и Немедий, будучи двумя сторонами одной личности в одном теле, никогда не разделялись?.. Мне стоило об этом догадаться. Видимо, у Немедия-Клавдия оставалось второе зеркало, а первое - просто было разбито в припадке безумия, отсюда и кровь в моих воспоминаниях... Быть может, эти зеркала, а не только письма, помогали нам общаться, когда Немедий подвизался библиотекарем в Атенрае. Как жаль, что я не могла вспомнить всего и полагалась на легенды... А впрочем, - легенды красивее действительности.
- Мы - и есть сказки, - я развела руками. - А ты изменился. Я помню тебя другим... Так или иначе, мне нужна твоя помощь.
- Моя помощь? Вот как! И в чём же?
- Я прошу тебя за этого человека, - я указала на Льюиса. - Если ты не обратишь его, он умрёт.
К моему приятному удивлению, Немедий-Клавдий отнёсся со всей ответственностью к перспективе обзавестись потомком. Он стал рассказывать Льюису, что быть вампиром Малкавиан - значит навсегда стать безумцем, - и спрашивал, точно ли ему это нужно и хорошо ли он всё обдумал. Но Льюиса слишком поздно было предупреждать и отговаривать: он ответил, что, будучи гулем Генриха, уже привык к особенностям Малкавиан и не променяет знакомое и родное на другой клан. А иной возможности продолжать жить... пусть даже не-жить, - для него не нашлось.
- Что ты хочешь взамен? - спросила я, когда Немедий согласился. Наступил момент, в который он мог потребовать что угодно, что касалось бы меня. Что Моррахан мог бы не допустить, даже если я сочла бы это равноценной жертвой за спасение жизни. Но Немедий ответил:
- Всё, чего я хотел все эти годы, - снова погреться у твоего Очага.
- Это можно устроить, - мне сложно было скрыть вздох облегчения. - Если ты обещаешь, что не причинишь вреда фригольду и его обитателям, - я могу хоть сейчас зачаровать тебя и провести к Очагу.
Но оказалось, что я рано радовалась: с тех пор, как Немедий жил в нашем фригольде, Грёза и явь разделились, и Туманы сгустились на их границе. Теперь они не позволяли вампиру приблизиться к Очагу - даже будучи зачарованным. Даже такому небанальному вампиру, как безумец Малкавиан. Немедий-Клавдий уже перепробовал всё возможное, чтобы снизить уровень Банальности в своей крови, - и пока я слушала его, мне становились понятны причины многих его действий. Именно с этой целью он собирал кровь фей руками своих гулей, - но это не помогло. С этой целью он изловил и заточил солимонда и ундину, - но не помогло и это. Вампир не мог перестать быть вампиром... или мог? Неожиданно заговорил Моррахан, всё это время стоявший за моим плечом:
- Я мог бы изменить твою суть. Сделать тебя человеком или даже феей, чтобы ты мог войти в Грёзу.
Я обернулась на него с надеждой. У меня не возникло и тени сомнения в том, что он способен сотворить такое чудо, - это же Моррахан!..
- А суть человека ты можешь изменить?.. - спросила я.
Конечно, он мог подумать, что я говорю о Льюисе: о том, чтобы спасти его жизнь, не превращая его в вампира. Но прежде всего в моих мыслях мелькнула надежда на спасение самого Моррахана. Если бы только он мог изменить самую малость в сути Эйдена Каллахана...
- Нет, не смогу, - ответил он. - Сверхъестественные существа изменчивы, но суть человека неизменна. На неё невозможно повлиять.
Я не ожидала, что Немедий согласится. Отказаться от бессмертия и могущества ради... Ради чего? Он ведь пришёл не за мной. Слишком самонадеянно с моей стороны было думать, что его любовь не остынет за более чем шесть веков. Он пришёл за прикосновением к волшебству, которого был лишён. Так мы можем неосторожно отравить волшебством Мечтателя, который, забыв после Зачарования подробности увиденного в Грёзе, - остаётся со смутным воспоминанием о мире, полном ярких красок и мелодий, и уже не хочет возвращаться к серой обыденности. Этот Мечтатель будет всю жизнь искать возвращения в этот дивный мир - и не находить. Немедий тоже стал таким Мечтателем, и у него были сотни лет на бесплодные поиски. И он согласился.
Но Моррахан не мог провести нужный ритуал прямо сейчас: надо полагать, ему требовалось много глэмора, очень много. А Льюис не мог ждать - он должен был стать вампиром немедленно, иначе он умрёт. Значит, Немедию следовало первым осуществить свою часть сделки, а уже потом - получить плату. Конечно, он не собирался верить нам на слово, - и Моррахан принёс Клятву, что сделает так, чтобы Немедий увидел Очаг. И как только Клятва была произнесена - Немедий протянул руку из зеркала и затащил Льюиса внутрь. На поверхности зеркала-окна вновь остался только туман - и ни звука, ни тени. Нам оставалось только ждать. Становление нового вампира, - то, что некоторые из них, кажется, называют "Поцелуем", - таинство не для посторонних глаз.
Вдруг в дверь постучался огонёк Эш; остальных любопытствующих мы посылали лесом, но у него было что-то срочное. Он сбивчиво сообщил, что Абхайн сейчас на Поляне, но того и гляди умрёт или уйдёт в Дальнюю Грёзу, если ей не поможет Моррахан - единственный, сведущий в Странствиях. Я не вполне поняла, для чего нужны Странствия, - ведь для того, чтобы завершить создание Якорей, Моррахан должен был взять в руки волшебную кирку и воспользоваться Искусством Дримкрафта. Но ясно было одно: медлить было нельзя, и Морхэ спешно убежал вслед за Эшем. Я не сомневалась в том, что он справится и спасёт Абхайн, - но как бы мне хотелось быть рядом с ундиной в такой момент!.. Даже если я ничем не смогла бы помочь.
В зеркале вновь проявился Немедий - один. Он сказал, что Льюис вернётся через три дня - и через три дня в университете не должно остаться ни одной живой души: новообращённый вампир будет жаждать крови, будет охотиться в приступах безумия - и наверняка кого-нибудь убьёт. После он придёт в чувство, и можно будет общаться с ним снова. Не увидев Моррахана, Немедий напомнил о его обещании, - и я заверила его, что как только всё будет готово, мы вновь вызовем его.
- Я знаю, что вы подтверждаете свои слова Клятвами, - сказал Немедий.
- Моррахан уже поклялся тебе, а я могу за него поручиться. Тебе недостаточно моего слова?
- Когда-то я верил твоим словам, - патетически заметил Немедий. - Больше нет. Теперь уже нет.
Глэмора у меня оставалось немного, - но раз, быть может, не придётся убивать ничего не подозревающего Вентру... Я, не раздумывая, вложила глэмор в Клятву - говоря, что Моррахан ап Эйлунд в точности исполнит то, о чём сказал. Всё-таки что-то не менялось с Золотого века - и я вновь клялась за Моррахана, даже несмотря на то, что он мог клясться и сам. Что ж: если Немедию зачем-то было нужно ещё одно подтверждение того, что я люблю Моррахана, - то он его получил. На этом мы попрощались. Эстер и так тяжело дался этот... сеанс связи. Да и я вышла из подвала и рухнула на ближайший диван.
- Дай мне минутку, - попросила я Эша, который пробегал мимо и остановился, бросив на меня вопросительный взгляд. - Не каждый день сталкиваешься с вампиром, которого не видела больше шестисот лет.
Но я не забывала про Абхайн - и минуты спустя встала, вышла во двор и хотела направиться в сторону Поляны. Однако моя нимфа уже была там, среди других фей, - живая и материальная, равно как и Эш. Я мало что понимала в том, что было для этого сделано, - но солимонд говорил, что они воссоздали волшебную кирку на основе тяпки садовника Эша, и теперь называли её волшебной тяпкой. Абхайн о чём-то расспрашивала, а у меня всё ещё голова шла кругом.
- Моррахан обещал Немедию сделать его человеком или феей, или чёрт знает чем ещё, - поделилась я с ней. - Быть может, так Немедий снова сможет жить в нашем фригольде.
- А я отращу ему жабры, и можно будет сделать его новым стражем фригольда! - обрадовалась Абхайн. Я посмеялась, вспомнив многоликую химеру. Тогда мы даже не думали о том, что Немедий тоже был нашим... ручным чудовищем.
Уже сгустились сумерки. Выяснилось, что я пропустила ещё кое-что, пока беседовала с Немедием в подвале: Совет университета выбрал мисс Харрис новой ректоршей. Странный выбор, - но в тот момент для меня было важнее всего то, что ректоршей стала фея. Троллица как раз курила возле парковки, и я подошла поздравить её с назначением.
- Я рада, что ректоршей стала кто-то из своих, - сказала я. - Как вы понимаете, мне после выпуска нужно будет остаться в университете, чтобы не расставаться с Очагом, так что кто-то должен зачислить меня в штат.
- Это можно устроить. Зачислить в каком качестве?
- Я могу преподавать...
- Скульптуру? - предложила Абхайн.
- Ну да, пластические искусства. Какую-нибудь историю культуры тоже преподавать могу...
Пришло время идти на ужин, а после ужина - на ежегодную дискотеку в честь окончания учебного года. Рэйчел предлагала всем научиться танцевать "Вампирский бранль" - видимо, как Конский, только Вампирский. Мне не казалось хорошей идеей смешивать в одном вечере современные танцы - и бальные, требующие особой музыки, - но подумалось, что факультатив по историческим танцам пригодился бы Голвею с его давними традициями.
Мисс Харрис решила начать ужин с торжественной минуты молчания в память о Льюисе, намекая при этом, что он ещё может вернуться, - и в целом свободно говорила при всех о делах, касающихся фей и вампиров. Это казалось мне диким и нарушающим Право Невежества, Маскарад и всё на свете. Да, Льюис технически умер и уже не сможет продолжать дневные занятия как студент, и простые смертные студентки нуждались в каком-то объяснении. Но моя человеческая половина находила шутки о смерти неуместными, а фейская половина считала утверждение о смерти Льюиса введением в заблуждение. Для меня и других фей Льюис был жив, просто в новом качестве.
После ужина я подошла к мисс Харрис, пока она ещё оставалась за преподавательским столом в столовой:
- Коль скоро мы и так уже нарушаем Право Невежества... Можно попросить вас через три дня выгнать всех из университета? В смысле, эвакуировать. Чтобы здесь совсем никого не оставалось. Летняя школа всё равно уже закончится, но вдруг кому-то захочется задержаться...
И я, понизив голос, пересказала слова Немедия о том, что Льюис вернётся после Обращения, будет не в себе и будет опасен. Мисс Харрис восприняла это как должное и пообещала посодействовать.
- Вызову сюда на это время курьеров с почты, - решила она. - Они меня уже достали.
- Или таксистов, - пробормотала я, не зная, шутит троллица или нет. Кому-то всё равно придётся умереть. Благой Двор меня проклянёт! Я способствовала появлению нового Расточителя, допускала то, что он может убить невинных людей... Стоило ли всё это того, чтобы спасти Льюиса?.. Не происходило ли всё это из-за того, что у меня появились личные счёты к смерти?..
И тут Моррахан заявил, что ему тоже нужно кое-что сообщить.
- Что ещё у нас плохого?.. - обернулась я к нему, не ожидая чего-то особенно серьёзного.
А Моррахан признался, что поклялся Немедию-Клавдию в том, чего... не сможет выполнить. Он знал Искусства на таком уровне, что позволил бы ему изменить саму суть сверхъестественного существа, только в Золотом веке, - но под остаточным воздействием Бедлама (он ведь не говорил с мисс Харрис и Кирэн о маркетологах, как я!) забыл, что сейчас не Золотой век. А я его не остановила, потому что мне и в голову не пришло ему не поверить, - я верила ему всегда. Как нарочно, я и сама под звуки арфы почувствовала себя в Золотом веке, где возможно любое волшебство. Теперь же, в наше время, - даже найти фею, владеющую столь могущественными чарами, едва ли получится. И Моррахан не выучится Искусствам так, чтобы сравняться с собой прежним, достаточно скоро. К счастью, он не назвал Немедию конкретных сроков. Значит, мне придётся тянуть время, заговаривать Немедию зубы, и всё в таком духе. Иногда "время на приготовления" - это годы, - но это ведь мелочь для вампира, который уже прождал многие сотни лет?..
Тут подошла мисс О'Дауд и с беспокойством сказала, что её брат пропал. О Дан, вот кому я забыла сказать о том, что Льюис не мёртв, а благополучно стал вампиром! А ведь Адриан был первым, кто имел полное право если не присутствовать при встрече с Немедием, то хотя бы узнать о ней сразу после. Только повторения истории Ромео и Джульетты нам не хватало!.. Я надеялась найти Адриана в его комнате в общежитии нашего факультета, - и, к счастью, не ошиблась: он действительно был там, в одиночестве. Я сообщила ему, что Немедий выполнил мою просьбу и обратил Льюиса вампиром Малкавиан, и что вскоре Льюис вернётся. Адриан воспринял новость с безучастным видом, - но, полагаю, он просто был в шоке, и ему было нужно время, чтобы осмыслить произошедшие перемены. Он попросил только позвать его, если Немедий снова выйдет на связь, - и я пообещала держать его в курсе. Быть может, Немедий позволит Льюису поговорить с ним через зеркало...
И только теперь я смогла рассказать Абхайн о том, что было в Атенрае в её отсутствие. К нам присоединилась Эстер. Огонёк Эш хотел побывать на Поляне, - но пятеро фей уже собрались без нас и ушли на Поляну за глэмором. Я вместе с Морхэ и Абхайн вышла на крыльцо подышать свежим воздухом и встретить их. Феи вернулись, - а следом за ними появился садовник Эш. Вынырнув из темноты в каких-то белых лохмотьях, перепачканных кровью.
- Это что, смирительная рубашка?!.. - всполошились все вокруг. - С тобой всё в порядке?
- Я в порядке, - успокоил их Эш. - Это не моя кровь. Это кровь моего врача.
Не только вампиры могут убивать после Становления. Случается, что фея после Кризалиса также может не совладать с всплесками глэмора и ненароком кого-нибудь убить, - и хорошо, если это окажется не кто-нибудь из близких. Должно быть, именно в таком виде Эша впервые встретили те феи, что привели его к порогу нашего фригольда.
Когда ажиотаж понемногу улёгся и я заверила всех, что фея может одеваться как пожелает - да, даже в окровавленную смирительную рубашку, - я спросила Эша, что случилось. Он вновь заговорил о том, что это будет его последняя жизнь как Подменыша, потому что скоро он заснёт на зиму и боится не проснуться. Я... никогда бы не подумала, что гилли-ду может бояться смерти. Но я заверила его, что мы позаботимся о нём, пока он будет спать, а по весне поможем ему пробудиться, снова юным. Абхайн добавила, что он сможет расти спокойно - мы не позволим ломать его ветки и вырезать надписи на коре. Правда, я не была уверена, что засыпающий гилли-ду-Подменыш превращается в дерево или куст, а не остаётся человеком, не помнящим о своей фейской сути. Нужно будет спросить об этом у знающих фей, - ведь придётся не допустить, чтобы человек Эш Кэрью решил покинуть университет.
- Тебе непременно нужно будет вернуться. Ведь у тебя есть дочь, - говорила Абхайн.
- И у тебя есть все мы, - добавила я. - Ты нам нужен. А этот мир стоит того, чтобы в нём задержаться.
Мы обняли Эша, все втроём. Он был явно растроган, хотя ещё пытался сопротивляться.
- Что в этом мире такого хорошего?.. - слабо проворчал он. - Люди отвратительны.
- Люди мечтают, - сказал Моррахан. - Они могут путешествовать к звёздам!..
- И они придумали Вудсток! - добавила я. Слёзы наворачивались мне на глаза, но я заставляла себя говорить.
- Что такое Вудсток? - спросила Абхайн.
- Три дня мира и музыки, - ответила я с улыбкой. - Большой музыкальный фестиваль, прошедший в штатах в прошлом году.
- Ой, нет, - поёжилась Абхайн. - Там, наверное, слишком много людей.
- Мы можем провести наш собственный фестиваль, - предложил Моррахан.
- Отличная идея, - согласилась я. - Голвейский музыкальный фестиваль!..
Казалось, Эш забыл о своих тревогах. А я смотрела на звёзды: уже совсем стемнело. Почему Моррахан вдруг тоже заговорил о звёздах?.. Моя самая яркая звезда, что не должна была погаснуть.
Вторая игровая ночь будет отдельным постом: может, событий ночью и меньше, но ОБВМа больше
Второй игровой день, он же световой день до "отбоя". Тут я более развёрнуто орну о том, какие же классные были факультативы и как жаль было пропустить их часть! Мне так зашла монотипия как процесс, что я бы ещё раз когда-нибудь попробовал. Правда, оттиск краски со стекла казался мне гораздо красивее до_того, как я начал по нему рисовать Хочется просто оставить нетронутое пятно и любоваться им А как хороши были грибы! Это очень ценное терапевтичное чувство - когда у тебя получается что-то, что тебе самому нравится, что останется на память и сможет ещё поиграть.
В этот день я совершил бессмысленное с игромеханической точки зрения действие: написал письмо за пределы игры. Мне никто на него не ответил бы, - но с точки зрения общей истории это было нужно: пусть Адриан ступит на Путь Подменыша, если не передумает. А также каким-то фантастическим образом было продолбано письмо в Атенрай (и как бы не вместе с бусами Дикты, что особо грустно): я положил его под коробку на камине, моделировавшую почтовый ящик, - там чисто физически письму некуда было завалиться, - но оно пропало. Я потом несколько раз поднимал и переворачивал эту коробку, не веря своим глазам, - и ни один пак не признался, чтобы письмо прилипло к их лапкам...
Ида. Отчёт отперсонажный, часть II. Ворнинг: гет, на R-очку)Наступило утро после бессонной ночи. Проснулась Диана и спросила, что она пропустила: накануне она, как и Эш, раньше меня ушла спать. Я пересказала ей то, что услышала, - и она поинтересовалась, что мы решили насчёт Клавдия-Немедия. Я ответила, что не хотела бы вытаскивать вампира из зеркала:
- Хоть я и помню о нём хорошее, - может случиться так, что он станет в два раза сильнее. И в два раза безумнее.
Услышав про шкатулку с Кошмарами, Диана предположила, что её, возможно, уже открыли, - потому что некоторые, например огонёк Эш, уже видели ночные кошмары. Если это так, то это осложняло дело: куда проще было бы найти шкатулку и отдать её Атенраю в качестве жеста доброй воли, нежели отлавливать разлетевшиеся Кошмары. Хотя бы потому, что я понятия не имела, как их ловить, запирать или уничтожать.
Диана сетовала на то, что была простужена, - но я утешила её, что я буду зевать, пока она будет хлюпать носом. Мы спустились к завтраку и присоединились к таким же невыспавшимся студенткам за столом.
- Доброе утро! - радостно заявила Файн. - "Доброе" потому, что я пак.
Рядом со мной, с одной стороны, - Абхайн говорила, что нужно непременно сказать библиотекарше о том, что она Матильда или кто-то там. С другой - Эш пожаловался, что видел кошмар.
- Что именно ты видел?.. - насторожилась я.
- Это была вода в ванной! - пожаловался Эш. - Вода - это кошмар!
- В ванной всегда есть вода, - заметила я. Я сочувствовала солимонду, но это меня несколько успокоило: может, Диана просто не так его поняла, когда он увидел самую обычную вещь, и на самом деле Кошмары пока не терроризировали Голвей?.. Хватало с нас и вампиров!
- А ещё очень хочется связать кое-кого и привязать к стулу, чтобы не бежал убиваться, будучи единственным, кто может оказывать помощь, - ворчал Эш.
- Не поможет, - улыбнулась я. - Всё равно убежит вместе со стулом. Ши не могут не сражаться. К тому же Моррахан - не единственный: у нас есть мисс Кэмпбелл.
Тут кто-то сообщил, что обнаружил печатную листовку, и это НЕ свежий выпуск газеты. Когда лист, передаваемый из рук в руки, дошёл до меня, - я увидела, что некто изложил все актуальные для фей Голвея проблемы и события: и зеркало, в котором заточён вампир, и Атенрай, и две претендующие на территорию фригольда вампирские группировки. Даже я не знала обо всех бедах, о которых знал автор новостного листка: так, он упомянул, что год назад студентки выпустили в мир какую-то сущность. Оказалось, что это произошло в тот вечер, когда из машины Бэббиджа освободили призрак девушки, с которой я тогда так ни разу и не столкнулась. Впрочем, с неведомой сущностью я тоже ещё ни разу не сталкивалась... Завершался текст упоминанием начинающегося романа садовника Эша и Айрин Нолан. Аноним подписался как ПЦ, и Кирэн заметила, что им наверняка был кто-то, кто накануне вечером побывал в Атенрае и знал, что там произошло. Строго говоря, вычислить ПЦ при желании было бы несложно: печатная машинка была далеко не у всех. Но вычислять не хотелось: хватало и других дел, - к тому же и от него была польза.
Но я обратила внимание на то, что ПЦ писал с ошибками: "Атернай" вместо "Атенрай", "Эйден Морахан" (как будто это фамилия!) с одним Р... Пришлось сходить за ручкой и всё исправить. Нет, правильное - ещё не значит Банальное: правильно писать названия фригольдов и имена ши - вопрос уважения. Правда, вскоре я заметила, что листовки ПЦ были раскиданы по всему университету, - и у меня не хватило бы усидчивости на то, чтобы поправить неоднократно упомянутый Атенрай во всех листовках. Но имя Моррахана я исправила четырежды - везде, где нашла листовку. Пусть его наверняка не расстроила бы такая мелочь, - она прежде всего резала глаз мне самой.
А там и Эстер подтвердила мои опасения, шепнув, что шкатулка действительно была открыта - и не просто открыта, а сломана (шаловливыми лапками пака, надо полагать). И на волю вырвались два Кошмара - не то чёрный и белый, не то тёмный и светлый... Я даже не представляла, что Кошмары могут быть светлыми!.. Рядом был Льюис, и его настрой граничил с весёлым отчаянием: без вампирской крови он мог прожить не долее, чем до вечера. Я периодически забывала, что гули только выглядят молодо, а на самом деле - могут уже значительно превзойти человеческие пределы продолжительности жизни.
- Мы найдём способ продлить твой срок годности, - пообещала я. - И не забывай, что ты под защитой этого фригольда.
- Если вампиры придут снова - позовите меня, - попросил Льюис. - Я знаю, как с ними разговаривать.
- Спасибо. Позову, - ответила я. - Но вчерашние вампиры были как-то не настроены разговаривать...
Зато все вокруг меня были настроены покинуть этот мир. Что за жатва на Лугнасад?! А впереди ещё две...
В медблоке начинался факультатив по первой помощи, который вела мисс Кэмпбелл и который я никак не могла пропустить. Моррахан был уже там, утверждая, что успел позавтракать. Я села за стол, а Морхэ и Льюис устроились на диване и стали наперебой отвечать на вопрос мисс Кэмпбелл о правильном наложении жгута. Похоже, они оба были подкованы в вопросе, - впрочем, я не сомневалась в практичности вампиров, как и в практичности Дома Эйлунд. А вот мне, сосредоточившейся на Искусствах, не помешает приобрести и Осенние навыки.
Урок шёл своим чередом: мисс Кэмпбелл раздала распечатки с примерами перевязки ран на голове, мы разбились на пары и стали практиковаться друг на друге по очереди. Сначала мисс Кэмпбелл продемонстрировала на Кирэн, как делать перевязку, поддерживающую подбородок, затем Кирэн повторила эту перевязку на мне, а я - на ней. Казалось забавным, что в этой повязке я говорила невнятно из-за того, что она не давала открыть рот. А потом... Кто-то вбежал и сказал, что нам с Морраханом нужно срочно идти: прибыли гостьи из Атенрая. Так рано?!.. Хорошо, что у меня уже не было бинтов на голове!..
...Они были в самом большом зале, за преподавательским столом: трое ши во всём их великолепии. Я приблизилась и поприветствовала их во фригольде Дом Иды. Подтвердила, что писала им, и спросила, с какой целью они прибыли. Старшая леди ши заговорила о том, что ожидает возобновления присяги, поскольку наш фригольд находится на их землях, и о том, что вассальная Клятва принесёт нам защиту и глэмор. Они щедро отпустили свободный глэмор для всех желающих, показывая своё могущество. Я слушала вполуха, поскольку уже знала, что я на это отвечу. С одной стороны, мои аргументы о том, что ши Атенрая могут посягнуть на наш глэмор, не оправдались: похоже, у них самих глэмора было в избытке. Недаром гостившие в Атенрае возвращались с симптомами Бедлама!.. С другой - я слышала за своей спиной голоса простолюдинок, которые не хотели идти под руку ши, - и сохранить независимость становилось делом принципа.
- Насколько я могу помнить, у этого фригольда никогда не было присяги замку Атенрай, - вежливо возразила я, как только ши договорила. Я рассказала о том, что наша память о Золотом веке сохранила то, что королева Бригитта даровала нашему фригольду грамоту о независимости, и что я готова поклясться в истинности этих воспоминаний, кои разделяют все феи, бывшие в Атенрае тогда. Сказала, что угроза со стороны вампиров - наша общая проблема, и что в обмен на помощь с отражением нападений вампирских банд мы поможем с поиском артефактов, предположительно находящихся на территории университета, о которых мы узнали от троллицы (мисс Харрис так и не представилась мне своим именем в Грёзе, если таковое у неё было).
Столпившиеся в зале феи шумели, роптали и то и дело пытались высказаться, так что мне в конце концов пришлось прикрикнуть, призывая к тишине. Каждый мог попросить слова, но перебивать гостий было невежливо, - и даже Моррахан поддержал меня, сказав Абхайн не вмешиваться, когда говорят другие.
- Вы и в прошлый раз говорили, что научите меня этикету, но так и не научили! - обиженно припомнила Абхайн.
- Ты держишь этот фригольд твёрдой рукой, как я посмотрю, - заметила леди ши, но в её тоне сквозило изрядно насмешки. На самом деле все они сомневались, что богганка может управлять владением. Я и сама в этом сомневалась. Я не любила повышать голос, - но если кто-нибудь из фей оскорбит ши угрозами, мы все погибнем. Я ещё накануне предупреждала жительниц фригольда о том, что хранительницы Атенрая нам не враги, - но не все меня слышали.
Гостьи предложили мне присесть, что означало, что нам предстоял долгий разговор. Моррахан сел по другую сторону стола от меня, и в его присутствии было куда как легче. Затем он взял слово и сказал, что хотел бы увидеть доказательства того, что клинки Атенрая действительно настолько сильны, чтобы защитить нас от вампиров. Он ступил на рискованную грань, и я надеялась, что он знает, что делает.
- Ты сомневаешься в нашей силе?.. - спросила леди ши.
- О нет, я не сомневаюсь! Я лишь хочу увидеть подтверждение, чтобы в ней убедиться.
- Мы можем устроить поединок, - леди перевела взгляд на меня. - Защитницы вашего фригольда против наших.
- Турнир порадует Грёзу. Я не против, - согласилась я. - Только без крови: нам вчера и так досталось.
Турнир мог укрепить добрососедские отношения и показать, что мы тоже не лыком шиты: ведь не один только Моррахан в этом фригольде владел мечом, - Диана, мисс Харрис и Эш также могли достойно себя показать. Но желающих выступить на турнире не нашлось, а Моррахан продолжил свою речь, говоря, что ему интересно, только ли мечами силён Атенрай.
Тогда заговорила другая леди ши, на протяжении всех переговоров молчавшая, и сказала, что может показать свои таланты в колдовстве. Старшая леди взглянула на неё неодобрительно, но сложно было понять, к чему относилось это неодобрение: к её Искусствам как таковым - или к тому, что она уступала наглости Эйлунда. Чародейка поднялась со своего места, подошла к Моррахану, повела рукой - и я увидела в её ладони знакомую подвеску в виде балерины.
- Ты узнаёшь эту вещь? - спросила она.
- Откуда она у вас?!.. - насторожилась я. - Я подарила ему эту вещь на Йоль.
- И она всегда была у него, - успокоила меня ши. - А вот так она выглядит на самом деле.
Она вновь повела рукой, и подвеска изменила форму. Отдав её владельцу, ши подошла ко мне и повторила тот же банк. Теперь в её руке была подвеска-солдатик, которую я всегда держала при себе.
- Ты помнишь, откуда у тебя эта вещь? - спросила она.
- Конечно. Я получила её в канун Йоля от создания Грёзы, называвшего себя дочерью или внучкой великанши Гриллы. Она сказала, что эта вещь может защитить...
- Думаю, ты не хочешь говорить об этом вслух, - сказала ши.
- Пожалуй, что не хочу, - согласилась я на всякий случай, хотя мне нечего было скрывать. Я и так знала о подарке слишком мало, но ещё не видела от него никакого подвоха.
Очередной изящный взмах рукой - и теперь передо мной был не оловянный солдатик, а тревожно-алый камень, огранённый в форме овала и оправленный в плетение из мелких бусин. Я не слишком удивилась: я и прежде не обманывалась обликом ёлочной игрушки из детской сказки, понимая, что в моих руках - древний артефакт из глубин Грёзы, куда ступала лишь нога её Обитателей. Ши вернула мне подвеску и прошептала мне на ухо, что эта вещь позволяет забрать себе все раны того, кого я выбрала защитить, но лишь единожды. Чего-то такого я и ожидала от этого подарка... Жаль, что с его помощью я не могла забрать себе болезнь Эйдена Каллахана, - иначе это уже давно бы произошло. Я поблагодарила гостью за ценные сведения и вернула подвеску на место.
Теперь, когда и Моррахан был вполне удовлетворён увиденным, гостьи вновь предложили разделить с ними глэмор и поднять вместе с ними бокалы за королеву Бригитту. И пусть вместо кубков у нас были стаканы из столовой, - я охотно выпила за здоровье и процветание королевы. Я спросила, где же сама леди Бригитта, - но ши Атенрая ответили, что королева в отъезде. Также они сказали, что им нужна Клятва четырёх фей, чтобы поверить, что во времена легенд королева Бригитта действительно одарила Дом Иды независимостью.
- Разве моего слова вам недостаточно? - улыбнулась я.
- Твоё слово весит более всех прочих, - заверила меня старшая из ши.
И Моррахан принёс Клятву первым. Я помнила, что в Золотом веке он клясться не мог, что и вызвало заминку при избавлении от многоликого чудовища, когда я поклялась за него, - но не помнила, почему. Теперь же, по-видимому, у него больше не было таких ограничений, - и я поклялась следом, подтверждая его слова. И так поклялись все четверо: остальными двумя были, кажется, Абхайн и Кирэн. Ши были довольны, а Абхайн напомнила им о том, что в отсутствие королевы Бригитты они, как её вассалы, также должны исполнять её обещание и защищать ундину лично, иначе отступят от своей Клятвы. Ши со всей серьёзностью заверили её, что исполнят волю своей королевы. Моя нимфа умеет быть весьма настойчивой...
Тут кто-то - должно быть, Диана - предложила выпить за справедливость и исполнение Клятв, и мы вновь сдвинули кубки. Абхайн гостеприимно пригласила ши Атенрая на урок физкультуры: ведь занятия фехтованием - всё равно что турнир, а гостьи смогут многому научить здешних фей. Однако от почётной роли наставниц они отказались: им пора было возвращаться в замок. Напоследок они сказали, что дают нам время до заката на то, чтобы найти в библиотеке королевскую грамоту и представить её в Атенрай. Абхайн же получила ключ, позволяющий прийти в Атенрай в любое время. Уходя, та ши, что явила нам истинный облик Йольских подарков, неодобрительно взглянула на солимонда, которого мне чаще других приходилось одёргивать, и сказала, что ему следует поучиться хорошим манерам - и что они этим займутся, когда наш фригольд присягнёт им.
- Они неодушевлённые. Им это не нужно, - ответила я. - Такова их природа, и нам лишь следует эту природу понимать.
Не могу сказать, что осталась после этой встречи с лёгким сердцем. Несмотря на принесённые Клятвы, ши Атенрая оставались в уверенности, что нам не удастся найти документ и заручиться поддержкой королевы, и мы вынуждены будем присягнуть. А некоторые феи университета, несмотря на готовность ши держать слово, явно сомневались в честности их намерений и представляли, что те только и ждут, как бы связать нас Клятвами и установить свои порядки. Особенно их "наглостью" возмущалась Диана.
- Ши рождены, чтобы править, - заметила я.
- Да, я понимаю, что для них это норма... - нехотя признала эшу.
- Больше, чем норма: это их суть. Когда-то они появились из человеческих мечтаний о величии и власти, о сражениях и подвигах...
Кажется, я заслужила этим одобрительный взгляд Моррахана, - но Диану это не убедило:
- А мы, эшу, появились даже раньше их. Люди раньше начали мечтать о дорогах и о море.
- Так дело не в том, кто старше. Неодушевлённые вовсе появились раньше всех, но сейчас не время мериться старшинством.
- Ну, если кому-то нужно будет вломить - ты позови, я могу, - пообещала Диана.
- Спасибо. Но по умолчанию - никому вламывать не надо, если только на тебя не нападают первыми, хорошо? Я не хочу ссориться там, где можно договориться.
У нас и не было сил на то, чтобы ссориться с Атенраем. Оставалось надеяться, что мы сможем дружить с ними на равных. Хорошо, что здесь был Моррахан, в котором ши могли видеть хозяина фригольда, - а я и не возражала.
Поднимаясь к себе, чтобы подготовиться к следующему факультативу, я заметила в холле Моррахана, беседующего с мисс О'Райли. Хоть бывшая деканша Юридического уже и покинула университет, - она могла прийти вместе с другими ши Атенрая, а я могла этого не заметить. Необычнее было то, что Моррахан спрашивал её о том, как работает доставшийся ему артефакт, - а мне совсем не хотелось, чтобы она открыла ему правду раньше времени.
- А у меня ты не хочешь об этом спросить? - улыбнулась я, опираясь на перила.
- Хочу, - Моррахан подошёл ко мне. - Но у тебя я уже спрашивал.
- А я уже отвечала тебе и отвечу ещё раз, что эта вещь может защитить.
- Защитить от чего? И какой ценой?
- Только от ран, полагаю.
Я удачно ответила только на первый вопрос, проигнорировав второй. Я не смогла бы соврать Моррахану - ни при каких обстоятельствах, - но могла умалчивать, хотя мне никогда не сравниться с ним самим в искусстве недоговаривания.
- А что при этом будет с тобой? Ты можешь от этого умереть?
- Нет. Я могу точно сказать тебе, что я от этого не умру.
- А что если мы поменяемся подвесками?
- Я уже подарила её тебе, - я покачала головой. - И не могу взять подарок назад.
- Но если всё-таки попробовать? Что будет тогда?
- Не думаю, что это сработает. Грёза уже слышала моё желание защитить.
Шалость удалась: мне пора было спешить на занятие на своём факультете, а Моррахану - на своём, - так что расспросы закончились. Я направилась к беседке, где должно было проходить занятие, и издалека увидела мисс Харрис, разговаривавшую со старшей леди из Атенрая... не слишком почтительно. Риторика была мне уже знакома: "Вы бросили нас!" и прочее в том же духе. Неужели кто-то всерьёз в это верил, и неужели у ши хватало на это терпения?.. Но я не собиралась вмешиваться, тем паче что ко мне навстречу подошла Абхайн и пожаловалась, что её выгнали с урока на факультете Кибернетики, потому что она задавала слишком много вопросов. Пришлось проводить её до аудитории.
- И правда, почему это ши нас "бросили"... - ворчала я, шагая обратно к корпусу университета. - Если бы они не ушли - они бы растворились в Осени, вот и всё.
Вместе с Абхайн я спустилась в подвал, где проходили занятия.
- Мисс Нолан, можно вас на минутку?.. - окликнула я деканшу Кибернетического, которая всё-таки была нокершей моего фригольда. И добавила уже тише, когда она подошла: - Айрис, не как студентка тебя прошу: хотя бы сделай вид, если спросят, что Абхайн - студентка твоего факультета! Нам очень нужно оставить её в университете.
Факультет Кибернетики считался экспериментальным, поэтому найти на нём место было проще всего. Мы записали Эша как иностранного студента по обмену, а Абхайн - выдали за студентку, которая бросила университет несколько лет назад и уже едва ли вернётся. Но, возможно, документы для Абхайн ещё не были готовы, - тем паче что её саму не следовало подпускать к этой Банальности.
- Присмотрите за Абхайн и подскажите ей, насколько сможете, хорошо?.. - попросила я Морхэ и Эша. Пока они были рядом с ундиной, я могла быть спокойна, что она не навредит себе и не устроит взрыв, имея дело с паяльником и микросхемами.
В беседку я, конечно, вернулась, слегка опоздав к началу занятия, и мисс О'Дауд взглянула на меня недовольно. Но я честно сказала, что задержалась, помогая Абхайн найти дорогу, ведь она давно не была в университете. Просто не уточнила, что "давно" - это с Золотого века...
Темой факультатива была техника монотипии - оттиска с покрытой краской пластины, который можно сделать только один раз. Мы накладывали пятна краски - гуаши и акварели - на стеклянные пластинки и затем прижимали их к бумаге. Гуашь давала более плотные пятна, а акварель распадалась на капли, так что её оттиски были похожи на брызги; и оттиск нужно было сделать быстро, пока краска не засохла. Я старалась выбирать цвета и форму пятен максимально случайно, не задумываясь о том, на что будет похож результат. А уже когда сняла оттиск, - тогда фиолетовое гуашевое пятно показалось мне похожим на распахнутые птичьи крылья. Брызги красной акварели напоминали кровь - словно птицу окружала сетка капилляров, - но я решительно отмела мрачные ассоциации. А розоватые потёки краски в низу листа были похожи не то на кораллы, не то на пламя... Феникс? - Но почему-то он не взлетал из этого пламени, а, скорее, пикировал в него.
Для рисунка я выбрала ручки с золотыми и серебряными чернилами: мне всегда была ближе графика, к тому же мне не хотелось перекрывать узоры оттиска новыми пятнами, а хотелось просто заполнить пустоты между пятнами уже имеющимися и связать их контуром в нечто целое. Птица у меня получилась с длинной шеей, похожая на грифа - или на дракона не то с перьями, не то с чешуёй. А самая удачная работа, на мой взгляд, вышла у Адриана: он превратил оттиск в скалы-столбы, как на китайских пейзажах. Были в его композиции и солнечный диск, и маленькая человеческая фигурка на скале, - я бы повесила такую на стену для вдохновения: лаконичность восточной живописи всегда меня привлекала. Время пролетело незаметно, и в беседке появился Моррахан: занятие на Кибернетическом уже закончилось. Он заявил, что моя птица ему нравится, и я предложила ему оставить её себе. Собственные бумажные работы редко нравились мне настолько, чтобы их хранить, - а Морхэ так часто дарил мне красоту, что мне хотелось хоть чем-то ответить.
Морхэ тоже попробовал порисовать на стекле, но не успел закончить: все сроки занятия вышли - мы заняли даже время перерыва. А следующим должен был быть факультатив самого Моррахана по созданию светящихся грибов, и это я никак не могла пропустить: мне очень хотелось и поддержать его, и поучаствовать. Я поспешила отмывать пальцы от краски - и зайти в свою комнату-мастерскую, чтобы поменять одни материалы для творчества на другие. По пути я вновь столкнулась с Эстер и Льюисом: похоже, они теперь были неразлучны. Льюис пояснил, что отдал Эстер на хранение пробирки с кровью, чтобы она не отдавала их ему как можно дольше, - ведь если он их выпьет, то станет предан вампиру, которому принадлежала кровь.
- Точно, Узы Крови... бабушка рассказывала мне об этом, - припомнила я. - Жаль, что она далеко! Она бы что-нибудь придумала, или вспомнила молодость и добыла какого-нибудь вампира.
И жаль, что далеко мистер Грейвс! Он ведь как-то преодолел зависимость от вампирской крови и не умер, - хотя, быть может, уже постарел. Но я не знала, как именно ему это удалось. Год назад, ещё не зная про Узы Крови, - мы, феи, наполовину в шутку, наполовину всерьёз говорили, что нужно найти вампира, обездвижить его и кормить мистера Грейвса его кровью. И только теперь, в полной мере понимая, что такое эти Узы, - я понимала также, какой подвиг на самом деле совершила Софи Флоренс. Быть может, если бы не её любовь, Кристиан Грейвс не смог бы переступить через Узы и обратиться за защитой от домитора.
- Знаешь, я уже готова вытащить из зеркала Немедия, чтобы он дал тебе свою кровь, - сказала я Льюису. "Дед" покойного Генриха был для Льюиса явно предпочтительнее, чем какой-то ушлый Вентру: он уже привык быть гулем Малкавиан.
- А ещё лучше будет, если он даст мне становление, - сказал Льюис.
- Я готова поговорить с ним. Думаю, он мне не откажет. Пообещаю ему что-нибудь...
Ещё накануне я боялась, что Немедий явится за мной, - а уже сегодня решила сама шагнуть ему в лапы, чтобы спасти жизнь одного-единственного человека. Но так было лучше: самой предложить ему что-то прежде, чем он возьмёт это силой.
Но пора было бежать на факультатив. Немного тревожило, что из-за учёбы без перерывов мы можем не успеть поискать королевскую грамоту в архивах библиотеки, - впрочем, до заката было ещё далеко. Пробегая мимо столовой, я прихватила пару кусочков сыра для Моррахана, который наверняка забыл перекусить между занятиями. Скормила ему сыр прямо перед учительским столом, и заодно заметила прикреплённую кем-то к спине его пиджака бумажку с надписью "Поцелуй меня". Я уже видела эту табличку на чьей-то ещё спине или на спинке стула, - но только сейчас она была для меня особенно актуальна.
- Тут кто-то оставил ценное напоминание о том, чем я уже преступно долго пренебрегаю. Нужно срочно это исправить! - сообщила я Моррахану, показала ему табличку и поцеловала.
Факультатив начался (и я так и осталась на удачном месте под боком у Моррахана). Из воздушной, "зефирной" белой глины нужно было вылепить вокруг основы - диодной свечки - ножку и шляпку гриба и украсить их по своему усмотрению. С этим каждая могла справиться - и при этом выразить себя в творчестве, так что все грибы получались не похожими один на другой. Я использовала глину моего любимого синего цвета, чтобы на моём грибе появились широкие цветные полосы, делающие его немного похожим на анютины глазки или петунию. Добавила рельефности при помощи инструмента с круглым металлическим наконечником. И больше всего мне понравился декоративный скотч с орнаментом в виде лунных фаз: как же не украсить гриб полумесяцами?.. А когда свечки включались - грибы светились изнутри, и это было очень красиво.
Я как раз закончила свой гриб, когда явилась (потому что "пришла" - недостаточно громкое слово) леди Алиенор; и я вновь поняла это прежде, чем сама обернулась, по озарившемуся лицу Моррахана, прервавшегося на полуслове. Конечно, он не мог не пригласить Алиенор на своё дебютное занятие, - не удивлюсь, если весь этот факультатив был затеян прежде всего для того, чтобы она набрала баллы для перехода на следующий курс. Я уступила ей своё место и осталась посмотреть, что она сотворит. Морхэ терпеливо объяснял своей леди, что нужно сделать. От их диалогов вида "Зачем мне всё это? - Чтобы мы могли не расставаться" разрывалось сердце.
- Ты со всеми так разговариваешь?.. - с подозрением поинтересовалась у Моррахана мисс О'Дауд, наблюдавшая за факультативом. Кажется, она опасалась, что Моррахана подменили.
- Нет, - серьёзно ответил Моррахан. - Только со своей Истинной любовью.
Моррахан представил Алиенор и мисс О'Дауд друг другу, но тут же заспорил с леди Айлил: он утверждал, что она лишь немного помогла ему создать некую химеру, а она - что, наоборот, химеру создала она, а Морхэ только поучаствовал. Мы с Алиенор лишь переглянулись, не понимая, о каком творении речь. Ох уж это соавторство! Если творцы не договорились заранее, что результат трудов будет принадлежать им обоим, - они всегда будут обречены делить славу вот так. А ни одна ши, похоже, никогда не признается в том, что совершила некое деяние не в одиночку.
Элис задремала посреди занятия, а проснувшись, сказала, что ей приснился странный сон про какой-то неудавшийся магический эксперимент. В том сне был символ: корона и глаз. Диана припомнила, что похожий символ видела накануне в доме с аквариумом, когда внезапно лишилась всего глэмора. А Файн добавила, что такой же символ носили существа, которые похитили и пытали её пару месяцев назад. Тогда мы все изрядно испугались её исчезновению, а найти её Эшу помогла мисс Нолан, - после чего они и сблизились. Но чьим символом мог быть глаз с короной? Какого-то из вампирских кланов?.. Моррахан вспомнил символ паков, - но на нём был глаз в шутовском колпаке.
Параллельно в библиотеке проходил факультатив мисс Белены, и сквозь приоткрытую дверь доносились её слова про огам. Что-то из этого я конспектировала год назад, так что могла быть спокойна, что не могу раздвоиться и попасть сразу на все факультативы. Под конец занятия в беседку вбежал Адриан и передал Моррахану, что его хочет видеть гилли-ду Эш. Морхэ пришлось признаться Алиенор, что он сам накануне вечером вызвал Эша на поединок. В любой иной момент я бы не усомнилась, что Морхэ с лёгкостью победил бы гилли-ду, - но сейчас он всё занятие провёл на ногах, и я замечала, как тяжело он опирается о спинку стула. Так что он победил бы всё равно - Грёза была на его стороне, - но... без лёгкости. Алиенор, должно быть, тоже это заметила, потому что сказала даже прежде меня:
- Тебе ведь не обязательно драться самому. Ты можешь выставить вместо себя поединщика.
- Вот именно. Он простолюдин, а к чему ши драться с простолюдином? - я радостно ухватилась за мнение Алиенор, к которому Морхэ не мог не прислушаться. - Я тоже простолюдинка, и я с радостью начищу ему клумбу вместо тебя.
Моррахан согласился на удивление легко: возможно, он и сам понимал, что состояние его физического тела оставляет желать лучшего, а гилли-ду не представляет для меня серьёзной опасности. Он доверил мне свой меч, который я и понесла с гордостью. В этот момент ко мне подлетела маленькая крылатая химера и уронила мне в руки свиток, перевязанный принадлежавшими мне и Абхайн подвесками: послание из Атенрая. В ожидании ответа химера опустилась мне на плечо. Но мне пока было не до неё: отстоять честь моего ши было важнее, и я надеялась, что в Атенрае мне простят небольшую задержку. Я привязала свиток к поясу и отправилась на поиски Эша.
Садовник обнаружился возле тренировочных манекенов для фехтования, которые мисс Харрис организовала из подвешенных мешков. Рядом с ним были ещё феи, но я никого не замечала: занятно, что когда ты превращаешься в оружие - твоё зрение сужается до противника.
- О куст! - окликнула я его издали. - Я пришла сразиться с тобой вместо сэра Моррахана ап Эйлунд. Он имел право выставить вместо себя поединщика.
- Моррахан?.. Мы оба и так скоро умрём. А ведь я мог бы ему помочь, - произнёс гилли-ду с грустью. - Но что ж, если моя смерть принесёт кому-то удовлетворение...
- Я не собираюсь тебя убивать, - удивилась я. - Ты можешь сам выбирать условия и драться до первой крови. Давай найдём подходящее место и разберёмся как простолюдин с простолюдинкой.
На открытом поле было слишком жарко и слишком много рытвин и кротовин, так что мы направились в сторону стоянки перед главным корпусом университета. Остановили нас на полпути - новостью, что за нашим садовником пришли из полиции, его ищут... Эш воспринял это совсем не так, как я ожидала: собрался пойти и сдаться.
- Раз я всё равно должен скоро умереть, то какая разница, где, - заявил он. - К тому же, если вас это порадует...
Пришлось останавливать его вместе с остальными и едва ли не встряхнуть за плечи.
- Ты собрался умирать в Банальном месте?.. Где угодно, только не там! К тому же, ты - гилли-ду! Ты умираешь каждую зиму и возвращаешься каждую весну! - выговаривала я ему. - И ещё раз повторяю: я не желаю твоей смерти! То, что я хочу начистить тебе клумбу, вовсе не значит, что я не буду тебя защищать. Ты - фея этого фригольда, и я тебя им не отдам. Мы тебя спрячем, но сперва давай завершим наши дела.
Эш что-то бормотал о том, что это должно быть его последнее воплощение как Подменыша, - но я вовсе не собиралась позволить ему сбежать от дуэли, тем паче в объятия полиции. Мы вышли к главному входу аккурат в тот момент, когда на крыльце оказался человек в гражданском костюме. Я смотрела на него против солнца, и он выглядел серым пятном на фоне яркого света. Я понятия не имела, как разговаривать с полицией, - но сейчас даже это казалось второстепенной, незначительной помехой. Человек что-то говорил о том, что мы укрываем преступника, сбежавшего из психбольницы. Я уверенно отвечала, что они, должно быть, ошиблись - у нас есть только студенты, никаких преступников нет, поищите в другом месте.
Драться на парковке на виду у Банальных гостей было плохой идеей: если меч Морхэ в Осени был тростью, то меч Эша был в Осени зонтиком, и если мы начнём фехтовать этими предметами - нас упекут в психбольницу обоих, а мечи пострадают. Мы стали удаляться в сторону леса: пусть тропа там тоже была неровной и не слишком широкой, - зато деревья надёжно скрывали нас от чужих взглядов. Остальные феи тянулись за нами вереницей, - и хорошо: поединку тоже нужны свидетели, в человеческом мире именуемые секундантами. Уйдя в лес достаточно далеко, мы с Эшем встали друг напротив друга. Не было никаких Клятв и прочей торжественности: гилли-ду явно не слишком понимал, что нужно делать, да и мне хотелось поскорее с этим закончить. И всё было действительно быстро: я сделала пробный выпад, задев Эша по ногам, - а он даже не пошевелился, не попытался отбить удар и выронил меч на траву.
- Так нечестно, - с досадой заметила я. - Играть в поддавки - это Банально.
Ши мог бы счесть это ещё одним оскорблением, но для меня - сойдёт и так. Можно дать гилли-ду в руки меч, но нельзя заставить его драться, если это - не в его природе.
- Ты удовлетворена?
- Да. - я не желала Эшу зла и не могла долго на него сердиться, тем паче когда его настигали Осенние проблемы. Я просто хотела, чтобы слова и действия имели последствия, и чтобы впредь он об этих последствиях думал, прежде чем поднимать руку на кого бы то ни было.
Я буквально вручила подраненного Эша в руки Айрис Нолан - и только в этот момент разглядела, что она всё это время была рядом с нами:
- Перевяжите его.
- Но я не умею!.. - запротестовала Айрис, но я уже не ответила. Мне нужно было спешить дальше, а она позаботится об Эше лучше, чем кто бы то ни было.
Теперь, когда самое важное было сделано, - столько ещё предстояло сделать: и вернуть Моррахану меч (он мог начать волноваться, почему мы так долго возимся с поединком), и прочитать письмо из Атенрая... Первым делом я дошла до беседки и протянула Морхэ его меч, и он спросил, как всё прошло.
- Он драться не умеет, не хочет и не будет, - посетовала я. - Точнее, и не стал. Я его ранила, на этом всё и закончилось.
Я размотала цепочку и сняла со свитка из Атенрая свою подвеску со щитом:
- Она вернулась ко мне... Но сегодня я уже ношу кое-что другое.
Я прикоснулась к маленькой подвеске в виде серебряного полумесяца, которую раздобыла недавно. В этот день с самого утра я с любопытством ждала, когда Моррахан её заметит, чтобы порадовать его этой мелочью. Но, как говорят, - всякая женщина однажды перестаёт полагаться на наблюдательность окружающих, и некоторые вещи не грех и показать самой. Тем паче когда мелочи меркнут на фоне наступающих глобальных перемен. Со свитком я подошла к Абхайн.
- Ты его прочитала? - нетерпеливо поинтересовалась ундина.
- Я не стала бы открывать его без тебя!
Мы развернули свиток и прочитали ответ вместе. Из Атенрая отвечали, что им нужен список конкретных интересующих нас тем, чтобы они могли подсказать, к каким источникам в их библиотеке мы сможем обратиться. Это весьма обнадёживало, поскольку в начале нашей встречи с атенрайскими ши прозвучала фраза, что их библиотекой могут пользоваться только вассалы, присягнувшие Атенраю. Оказалось, что помимо Якорей Абхайн интересовало ещё несколько вопросов, - и было решено, что она их продиктует, а я запишу. Мы пошли в нашу, университетскую библиотеку, чтобы занять стол, - а там мисс Белена сокрушалась над неким документом, поля которого были разрисованы цветочками.
- Но так же красивее! - воскликнула Абхайн.
- Нет такого правила, по которому на полях не должно быть цветочков, - я заслонила Абхайн собой, успокаивая библиотекаршу и готовясь принимать удор Банальности на себя. - В ректорате должны принять.
- Вы должны вспомнить, что вы Матильда! - сообщила Абхайн из-за моего плеча.
- Ничего не понимаю, - пожала плечами мисс Белена и унесла документ в сторону ректората. Я пообещала Абхайн, что письмо в Атенрай она непременно разрисует цветочками.
Итак, первый пункт касался создания Якорей для Неодушевлённых.
Второй мы сформулировали как "способы изъятия химерических сущностей из тел фей", поскольку, по словам Абхайн, Кошмары из шкатулки не просто вырвались на волю, но и вселились в тех, кто эту шкатулку открывал. То есть один Кошмар сейчас находился внутри Файн, а другой - внутри кого-то ещё. Что я там говорила про "час от часу не легче"?..
Третий Абхайн пожелала записать как "возвращение памяти переродившимся", и я сделала это, хоть и с некоторым сомнением. Очевидно, речь шла об Эльке Белене, - но как она должна была переродиться? Разве она была Подменышем? Поздновато для Кризалиса. А смертные, вроде, не перерождаются: у гулей и у магов - другие способы продлевать своё существование. Но всё-таки мисс Белена явно не зря прятала лицо под вуалью: так делают те, кто не хочет быть узнанным. Может, на самом деле она всё помнила, - просто делала вид, что забыла, или не желала вспоминать?.. Мудрая тактика, когда не хочешь ввязываться в дрязги трёхсотлетней давности.
Я сказала, что ещё один пункт добавлю от себя, и Абхайн умчалась на начинавшуюся на поляне тренировку по фехтованию. Я вписала: "способы исцеления человеческих тел, не вредящие находящейся в теле фее". Затем подошла к Абхайн, чтобы она прочитала получившееся, одобрила и нарисовала цветочки. Когда всё было готово, я вручила письмо крылатой химере и решила недолго побыть у себя. На тренировке были и Абхайн, и Моррахан, - но я бы не выдержала долго на таком палящем солнце.
В холле общежития я вновь столкнулась с Льюисом. На сей раз он был один - и спросил, можно ли со мной поговорить. Конечно, я не могла ему отказать, и мы устроились на диване. Льюис показал мне целую рукописную схему двух вампирских фракций. Ему больше нельзя было нарушать Маскарад, поэтому он не называл вампиров вампирами, Камарилью - Камарильей, - а для потомков Клавдия придумал кодовую фамилию; но было вполне понятно, о чём речь. Проблема, похоже, заключалась в том, что прежде земли университета принадлежали, с точки зрения вампирского сообщества, Приме Клавдии, - но как только её сочли погибшей, земли стали ничейными. Вампиры не наследовали владения ни своих сиров, ни своих потомков, - так что земли не перешли ни к Генриху, ни к Клавдию. И Камарилья поспешила объявить землю территорией свободной охоты.
- Скажи, а Прима Клавдия именно умерла? Или исчезла? - уточнил Льюис.
- Похорон не было, - припомнила я. - Она просто ушла с поста ректорши и из университета.
Помнится, тогда я подумала, что мисс Герк покинула пост потому, что была уже слишком стара. По скорбным лицам преподавательниц я решила, что им просто будет её не хватать, - но предполагала, что мисс Герк также могла быть больна. Но если бы речь шла о смерти, наверняка имели бы место какие-нибудь траурные мероприятия. Да и приглашённая лекторша год назад отзывалась о своей подруге как о живой... Теперь решение Камарильи возмутило меня вновь: с исчезновения Примы Клавдии прошли считанные месяцы - это ничто по вампирским меркам! Она могла отлучиться по делам на другой край света, могла попасть в беду. А другие вампиры вместо того, чтобы её искать, уже повадились хозяйничать на её территории!.. Я посоветовала в переговорах с Камарильей упирать на то, что Прима Клавдия может быть всё ещё жива: ничего лучше мне в голову не приходило, я запуталась в нелинейности вампирской иерархии.
- А вы могли бы... убить одного вампира? - вдруг спросил Льюис.
Он уже говорил, что если с наступлением темноты нападёт ещё какая-нибудь банда - будет неплохо захватить какого-нибудь вампира живым, чтобы взять у него кровь. Но это было не так уж легко реализуемо (к тому же мне не хотелось убивать беззащитного вампира-"донора"), и у Льюиса появился новый план. Он сказал, что вечером тот Вентру снова вернётся, чтобы с ним говорить, - и этого вампира нужно будет убить, но не на виду у смертных, а куда-то заманив. Тогда Льюис сможет выпить его кровь и будет свободен от Уз Крови.
- Можно сделать это за ректоратом, - предложила я.
- Отличная идея! Я скажу ему, что мне нужно взять кое-какие бумаги из ректората, и он пойдёт за мной.
Льюису было всё равно, что станет с телом вампира, так что Вентру можно было хоть испепелить. Я решила, что заранее запасусь глэмором для применения Изначальной Мощи огня, и солимонд тоже присоединится, - а если этого будет недостаточно, в бой вступят те, кто умеет обращаться с мечом: я пообещала позвать с собой всех воинов фригольда. Я слышала от бабушки, что вампиры бывают на редкость устойчивы, - и если накануне ранившая меня вампирша сгорела дотла, то это ещё не значило, что сгорит и другой. Но Льюис предполагал, что к нему едва ли пошлют на переговоры могущественного старейшину, с которым сложно будет справиться. Я всё равно волновалась, - но ради свободы этого человека стоило рискнуть.
Сложность заключалась в том, что убить вампира нужно было до полуночи, - иначе Льюису придётся выпить его крови, чтобы не умереть, и испытать к нему прилив преданности и прочих тёплых чувств. А если гуль вздумает попытаться защитить от нас вампира - это станет дополнительной проблемой, и сам Льюис может при этом пострадать. Я помнила, что также нужно было доставить королевскую грамоту в Атенрай до наступления темноты... Как успеть и то, и другое? Что если вампир явится, пока и я, и Моррахан ещё будем в замке? Справятся ли Эш и остальные с убийством вампира без меня, - или будет лучше, если Морхэ и Абхайн без меня справятся в Атенрае?.. Но Льюису я об этом планировании, конечно, не говорила: он и так стоял перед вопросом жизни и смерти.
- Я только недавно вообще узнал о феях, и я шпионил за вами на вампиров, а ты всё равно мне помогаешь, - произнёс он.
- Ты не причинял нам вреда, насколько я знаю, - я пожала плечами.
- Ну, моей задачей было сообщать, что происходит у фей. Ещё я должен был собрать образцы фейской крови, но не знал, как это сделать.
- Год назад мисс Фишер тоже собирала образцы фейской крови, - припомнила я. - А потом осквернила вампирской кровью нашу Поляну.
Эти её действия могли быть связаны, а могли и нет. Так или иначе, Льюис не покушался на Поляну или на Очаг. Мисс Фишер пользовалась каким-то артефактом, влияющим на фей, потому и преуспела, - а Льюис... общался с Адрианом. Быть может, это сработало примерно так же, как в случае с Софи.
- И всё-таки... почему? - повторил Льюис. - Я ведь даже не фея.
- Как человек ты тоже находишься под защитой моего фригольда. К тому же, я богганка, - я улыбнулась, приобнимая его. - Помогать - это в моей природе.
- Я пока плохо разбираюсь в феях...
- Мы, богганы, были созданы из человеческих мечтаний о помощниках. Ты наверняка слышал сказки вроде той, в которой сапожнику нужно срочно сдать заказ, но он заболел и слёг, - а наутро заказ готов?.. Так вот, это были мы, богганы. Когда-то я помогла Немедию. Теперь я помогу тебе.
- Как это случилось? Я понял, что ты была знакома с Немедием, но ничего об этом не знаю.
- Есть древняя легенда о двух братьях, - и я начала рассказывать Льюису сказку, как когда-то Диана рассказала её мне. - Однажды, ещё в Золотом веке, в двери этого фригольда постучался раненый вампир. Моррахан и Абхайн не очень-то хотели его впускать, но я не могла отказать ему в помощи. Я приютила его, вылечила, напоила своей кровью... И вышло так, что он остался надолго. Мне было интересно с ним беседовать. Как водится в сказках, он трижды заговаривал со мной о любви, - но так, что до меня даже не доходило, что он говорил о своих чувствах. В первый раз я сказала ему, что я с ундиной. Во второй - я осознала, что я люблю Моррахана. А на третий раз один брат сказал другому, что я призналась ему в любви. Соврал или не так меня понял... Тогда другой в ярости заточил его в зеркале, а зеркало разбил и сбежал, прихватив мою печать.
- Зачем ему нужна была печать? - подал голос рационализма Льюис.
- Не знаю. Наверное, он просто хотел мне насолить, - я неуверенно пожала плечами. - Но Моррахан сделал так, что печать не покинула Грёзу. Год назад мы её нашли. Вот и вся история... Немедий может до сих пор меня помнить, поэтому я надеюсь замолвить за тебя словечко.
- Спасибо, - сказал Льюис, и голос его сорвался. - Я не хочу умирать.
- Я знаю. А я не хочу вас отпускать, - я крепче прижала его к себе, но смотрела прямо перед собой. - Ни тебя, ни Моррахана. Мне очень страшно за него. Но я даже не представляю, насколько может быть страшно ему самому...
Я не знаю, что я сказала вслух, а о чём только подумала, - потому что в то же мгновение в моих объятиях уже плакал гуль Малкавиан в обличье первокурсника-юриста, и самой сложной задачей было не заплакать самой.
- Никому я тебя не отдам: ни смерти, ни Вентру, ни сэру Томасу или как его там, - бормотала я, поглаживая Льюиса по спине и утыкаясь в его волосы. Да, я по-прежнему сердилась на этого сэра, которого мне почему-то всё время хотелось обозвать то Питером, то Патриком. - Ты не один, ты - наш человек и всегда будешь под защитой моего Очага.
- Даже если я стану вампиром?..
- Конечно. Тогда в этом фригольде снова появится уютная комната без окон, в которой днём будет спать вампир, - сказала я мягко, словно продолжая рассказывать сказку.
В тот миг я не думала о том, насколько это возможно: мечтать так мечтать. Быть может, я скучала по Немедию. Я была благодарна ему за то, что он помог мне дать имя моим чувствам, - хотя, если я поблагодарю его за это, он будет в ярости. Но только теперь я понимала, что даже если бы я ответила на его чувства, - безумец всё равно приревновал бы к себе самому. Для Немедия и Клавдия не могло быть хорошего исхода в этой истории.
- Кажется, теперь я понимаю, почему Немедий-Клавдий в тебя влюбился, - задумчиво произнёс Льюис, отстранившись и утирая лицо. - Не в том смысле, чтобы я тоже влюбился...
- И почему? Меня всегда это удивляло, - призналась я с интересом. - Я ведь самая обычная. Не какая-нибудь блистательная ши, а просто простолюдинка, каковых множество.
- С тобой... спокойно.
- Значит, я... уравновешиваю его безумие? - догадалась я. - А ведь это похоже на правду...
Взяв себя в руки, Льюис снова смог думать о деле:
- Лучше всего будет найти Приму Клавдию, но где её искать?..
- Можно прорицать о её судьбе, - предложила я.
Льюис оживился: это оказалось хорошей идеей. Быть может, Эстер сможет увидеть, где искать старую вампиршу, в своей медитации. Она как раз собиралась прорицать о местонахождении камней с именами основателей фригольда, - и эта идея, в свою очередь, воодушевила меня. Но время незаметно пролетело к обеду, и нам пора было спускаться в столовую.
Я села рядом с солимондом Эшем, который по-джентльменски оставил для меня место, и шепнула, что вечером может понадобиться убить одного вампира. Он даже не стал задавать много вопросов и пообещал, что будет готов. Также он сообщил, что ему нужен маг.
- Зачем?..
- Маг сможет создать волшебную кирку, с помощью которой Моррахан сможет создать Якорь! Но сначала нам нужно создать мага.
Всё это начинало напоминать сказку про петушка и бобовое зёрнышко, - но если другого способа создать Якорь не найдётся... Создавать мага Эш со товарищи планировали из Рэйчел: шатать Аватары подростков - народная забава фей. Не знаю, спрашивала ли инициативная группа разрешения у мисс Харрис, - но я предупредила, что последствия могут быть опасными как для самой девушки, так и для окружающего её волшебства.
- Ты сгорела, - заметил Эш, прикоснувшись к моему плечу. - И это был не я.
А ведь день только начался, и я практически не бывала на солнце!..
Посреди обеда явилась комиссия из комитета по архитектуре и заявила, что документ о реновации подписан. Все юристки тут же встрепенулись, забыв о еде: как подписан, кем? Ректора нет, а деканша факультета, которому здание принадлежит, и Совет университета - ничего не подписывали. И в очередной раз я понадеялась, что юристки со всем разберутся.
После обеда эшу Кейт Барри остановилась с кем-то из комиссии посреди лестницы и отказывалась меня пропустить, заявляя, что придётся перелететь. Мне очень не хотелось тратить свой запас глэмора, но Эш и остальные уже были наверху, - к тому же, наверное, меня покусали ши: показывать, будто я чего-то не могу, не хотелось ещё больше, потому что отступать Банально. Так что я использовала Изначальную Мощь воздуха, чтобы его поток поднял меня вверх на один лестничный пролёт и перенёс через перила. Я даже не успела испугаться того, что в присутствии Банальных людей это было рискованно и я могла навернуться с лестницы.
- Вы ведь научите будущую волшебницу, что нельзя забирать глэмор у Очага и у фей? - спросила я Эша, догнав его и остальных.
- Я уже сама об этом знаю, - заверила меня Рэйчел. - Я ведь живу среди фей!
Я решила, что этот процесс я также могу не контролировать и доверить Эшу, - так что я только пожелала Рэйчел удачи в пробуждении Аватара.
Затем я нашла Абхайн и Моррахана, - или они меня нашли. Абхайн предложила найти наши камни, воззвав к земле, - ведь здешняя Грёза должна была нам откликнуться. А Моррахан снова стал спрашивать об артефакте, о котором ему так некстати напомнила волшебница из Атенрая:
- Ты можешь рассказать мне, как он действует? Смогу ли я тоже тебя защитить?
- Когда подействует, тогда и узнаем, - пожала плечами я. - Я сама пока не знаю всего.
- А если я его просто сниму?
- Это мой подарок тебе. Ты можешь отказаться от него, но я - не откажусь.
- А она права, - неожиданно поддержала меня Абхайн.
Прости, мой свет, - я прислушаюсь к тебе во всём, но есть вещи, которые ты не в силах мне запретить, даже будучи ши. Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, - но получать раны лучше мне, остающейся в тылу, чем тебе, рвущемуся на передовую.
В этот раз от дальнейших расспросов меня спасло то, что пришла пора получить глэмор из Очага. Я оделяла глэмором тех фей, кого встречала на пути, пока не заботясь о том, чтобы оставить себе побольше, - но мне непременно нужно было найти Моррахана, прежде чем я раздам всё: он ведь всегда умудрялся где-то растратить свой глэмор. Да, я пристрастна, - а кто из хранителей Очагов не пристрастен?..
Моррахан нашёлся у озера: сидел на краю мостков и играл на флейте. Рядом сидел Льюис и слушал, и я присела послушать тоже. Это всё удивительно шло Морхэ: сидеть босым у воды, над которой плыла рябью музыка, за занавесями ивовых ветвей, укрывающих от солнца и от всего остального мира. Точнее, - это он удивительно украшал всё вокруг. Так живописный пейзаж становится пуст без центральной фигуры, которая придаёт всему смысл. Когда Морхэ закончил мелодию и я вручила ему его долю глэмора, Льюис вдруг обратился ко мне:
- А как умирают феи?
- Обычно - вместе со смертью своего физического тела. Или раньше, под гнётом Банальности.
- Но ты говорила, что помнишь Немедия-Клавдия по легендарным временам. Феи живут так долго?
- Феи живут иначе, чем вампиры. Я иду Путём Подменыша. Это значит, что я умираю и затем перерождаюсь в другом человеческом теле. За прошедшие столетия я прожила уже много человеческих жизней.
- А ши? Они тоже перерождаются?
- Н-нет, - ответила я, преодолев напряжение. - Если ши, вернувшиеся из Аркадии, не ступают на Путь Подменыша, - то мы не знаем, куда они отправляются после смерти.
Не стоило ему задавать такие вопросы при Моррахане, ох, не стоило...
- А что ши должен сделать, чтобы ступить на этот самый Путь Подменыша?
- Найти кого-то из Дома Скатах: только им известен секрет ритуала. Но я не знаю здесь никого из Скатах...
- Одного ты знаешь, - не менее неожиданно возразил Моррахан. - У тебя есть знакомый Скатах.
А ведь правда! Канун Йоля, Каин ап Скатах, которого я пригласила погреться у Очага в благодарность за помощь с освобождением огонька Эша. Тогда он оставил мне адрес своей матери и сказал писать ей, если понадобится ритуал Пути Подменыша.
- Ты сможешь связать с ней Адриана?.. - в голосе Льюиса прозвучала надежда.
- Да, я напишу ей прямо сейчас.
И я с энтузиазмом вцепилась в возможность сбежать не столько от разговоров о смерти, сколько от своих мыслей на этот счёт. Раздобыла в библиотеке лист бумаги и там же села за столом составлять официальное письмо к леди Сиркелли ни Скатах. Я писала о том, что я, баронесса Ида из рода богганов, имела честь узнать о ней от её сына, и что я прошу о Пути Подменыша за Адриана ап Айлил, славного ши моего фригольда, за которого могу поручиться. А о том, что я знаю Адриана не дольше одного учебного года, Дому Скатах знать не обязательно.
Письмо со своей печатью я могла отправить только Осенней почтой. Затем нашла Адриана во дворе университета и сообщила ему об этом. Леди Сиркелли была в Ирландии (...по крайней мере, я надеялась, что ещё была), но далеко отсюда, так что её ответ не придёт в ближайшие три дня, - но Адриану ведь некуда было торопиться. Льюис ловил в траве и показывал мне больших кузнечиков и маленьких лягушат, и это было очень трогательно, - а я думала о том, что Путь Подменыша будет для Адриана лучшим решением, если Льюис станет вампиром. Он сможет возвращаться к Льюису снова и снова. Насколько всё было бы легче, если бы и Алиенор решила пойти Путём Подменыша!.. Но она наверняка не понимала, для чего ей это, - так же, как не понимала, для чего ей учиться и оставаться в университете.
Вдруг со мной пожелала говорить леди О'Дауд. Кажется, в Грёзе её имя было Марианна, - но я слишком привыкла к её Осеннему имени. Она спросила, собираюсь ли я присягать Атенраю, и сказала, что ей очень не хотелось бы присягать собственному отцу. Кажется, сэр Томас был поистине выдающейся личностью, раз ему не желали служить даже его потомки... Я заверила леди ши, что мы намерены подтвердить нашу независимость при помощи королевской грамоты или именных камней (а лучше - и того, и другого), и преподнести дары в знак нашей лояльности. "Подарковзятки", как называла их Абхайн тогда, в Золотом веке, - с тех пор ничего не изменилось.
Правда, с артефактами, некогда принадлежавшими Атенраю, как-то не срослось: шкатулка с Кошмарами была сломана, а волшебную кирку собирались воссоздавать заново. Но мисс О'Дауд сказала, что был и третий артефакт: некий белый посох. Что в библиотеке нашлись лишь фрагменты текста о том, как этот посох найти или создать, - а текст целиком есть у Абхайн. Я поблагодарила за информацию и пообещала поговорить с ундиной. А про себя я в очередной раз восхитилась способностью моей нимфы всё запоминать, записывать и зарисовывать. Год назад, после моего Кризалиса, мне обо всех новостях рассказывали Диана и Моррахан. А теперь я время от времени узнавала новости от Абхайн, которая сама только что появилась во фригольде!..
Леди О'Дауд сказала, что мой фригольд может рассчитывать на её службу и её меч, - и я приняла их с благодарностью. Это было очень ценно: я по-прежнему не требую Клятв, и этот фригольд стоит на том, что феи считают его своим домом и готовы его защищать. А каждая ши с мечом стоит десятка воинов, - у вампиров едва ли такие найдутся.
Пока мы беседовали, мы прошли пол-дороги до Атенрая и обратно. Моррахан и Абхайн уже знали, как обратиться к земле, на которой горел наш Очаг, - но им было нужно время, чтобы подготовиться. А у меня не выходили из головы слова гилли-ду: "Я мог бы ему помочь". Тогда, перед дуэлью, я заставила себя пропустить это мимо ушей: дело должно было быть сделано. Но после - я хотела с ним поговорить, и всё никак не получалось: то я была занята Льюисом или Адрианом, то сам Эш где-то пропадал. И вот, наконец, я застала его одного, и мы сели на краю беседки.
- Ты упоминал, что можешь помочь Моррахану, - сказала я. - Как?
- Я могу сварить Вересковый бальзам...
- Это я тоже могу, и это уже не помогает.
- Ещё я могу поговорить с духами Умбры. Когда-то нуннехи научили меня.
- Ничего себе у тебя знакомства... - впечатлилась я. - За это я буду благодарна. Вдруг духи знают что-то, чего не знаем мы.
- Ты знаешь, как точно называется его диагноз?
- Да, конечно, - и я без запинки назвала Банальную врачебную формулировку. - Я перелопатила все медицинские справочники. Способа это вылечить просто нет. Если бы только можно было отдать ему своё сердце в самом буквальном, физическом смысле, - здоровое Осеннее сердце...
- Медицина ещё не достигла такого уровня.
- Я знаю.
По крайней мере - не здесь, в Ирландии. И никто не согласится работать с живым донором. А даже если найдётся подходящий умирающий, и это выиграет считанные месяцы жизни... Перенесёт ли фея Банальность всех документов и процедур? - Да Моррахан ни за что на такое не согласится.
- В научной фантастике есть криозаморозка. Когда человека помещают в криокамеру в надежде, что в будущем его можно будет разморозить и вылечить...
Я только покачала головой. Я слышала о таких научных разработках, под громкими заголовками о бессмертии. Но сохранить в вечном холоде возможно будет только тело Эйдена Каллахана, - а фея уйдёт своим путём.
- Ты ведь понимаешь, что Моррахан и так уже нарушил естественный порядок вещей? - произнёс Эш. - Люди смертны. И Эйден Каллахан должен был умереть ещё пару лет назад.
- Я это понимаю. Но принять - не могу.
- Тогда... Тебе стоит радоваться тому, что есть сейчас. Не думай о том, что будет завтра. Живи сегодняшним днём, иначе не заметишь его красоты, если будешь горевать прежде времени. Сейчас середина лета, пик цветения, и звездопады...
Я с трудом дослушала его до конца, слыша скорее голос, чем слова, - потому что он говорил именно то, что я знала и так. Мне некогда было предаваться боли, и я не могла показывать её никому, особенно Моррахану. Но от этого боль никуда не девалась.
- Я именно так и живу. Уже год, с прошлого звездопада, - выдавила я, улыбаясь. - Я стараюсь быть с ним каждый день. Стараюсь каждый день его чем-нибудь радовать. Но я не могу... не смогу его отпустить.
Пора звездопадов... Я помнила, как год назад увидела падающую звезду. Когда мы не смогли уберечь волшебную Поляну, - но звезда словно напомнила о том, что ещё не всё пропало. Потом, после Йоля, какая-то эшу в "Рогах и Копытах" говорила, что на небе появляется падающая звезда, когда душа феи покидает этот мир. Не то чтобы это утешало.
Голос предательски сорвался, и Эш сгрёб меня в объятия. Теперь я плакала на плече гилли-ду, как совсем недавно в моих объятиях плакал Льюис. И кому-то со стороны могло показаться странным, что парень младше меня на вид называет меня "девочка моя", поглаживая по волосам. Но в нём уже была мудрость подступающей осени - зрелости, клонящейся к увяданию. С кем, как не с гилли-ду, говорить о смерти?.. Естественной. Неизбежной. Недопустимой.
Смерть временна, только любовь бесконечна, - но и это как-то не утешало.
С порога беседки нас спугнула Элис Салливан: начинался её факультатив по наброскам. Обычно я её кружок не пропускала, но сейчас чувствовала: нет у меня сил рисовать, разве что позировать. А позировать не получится, я ведь не цветок, - темой занятия были именно цветы. Эш пошёл к своим клумбам - принести цветы студенткам, - а я пошла в свою мастерскую за материалами и за тем цветком, который подарила мне Абхайн накануне. Ундина сорвала его на клумбе, когда мы ходили до Атенрая. Я тогда говорила, что Эш будет ругаться, и хотела посадить цветок обратно, - но Абхайн сказала поставить его в воду, потому что в воде цветам тоже хорошо. Так он с тех пор и стоял в бутылке питьевой воды - и отлично себя чувствовал.
Но когда я вернулась и поставила бутылку с цветком на стол - Абхайн и Моррахан меня уже ждали, чтобы утащить проводить ритуал обращения к земле. Конечно, никаких слёз они уже не увидели: я успела зайти умыться. Так я и пропустила факультатив... за который могла бы получить баллы. Как и год назад, баллы волновали меня не то что в последнюю очередь, но и не волновали вообще. Я даже не завела себе листа для подписей.
Мы втроём выбрали место недалеко от входа на новую Поляну, у самого подножия статуи Нюкты. В ладонях статуи уже заранее появился большой красивый мухомор - явно подношение от Моррахана, - и там же была теперь прикреплена табличка "Поцелуй меня" (правда, Морхэ не преминул поцеловать мухомор, а не статую). Всё прочее было интуитивно: мы просто творили волшебство. Я вырастила на земле цветы, Абхайн полила их водой. Морхэ играл на флейте, а мы с Абхайн танцевали. Мы прикладывали ладони к земле, нагретой щедрым солнцем, и поочерёдно говорили с ней.
- Ты помнишь нас. Ты помнишь нашу любовь, наши мечты, наше вдохновение, - я говорила земле, по сути, то же самое, что год назад говорила Очагу; но они ведь и были продолжением друг друга. Мир Осени меняется быстро, но земля остаётся неизменной: что для нас - века, то для неё - минуты. Она должна была помнить наши следы.
И земля отозвалась - еле заметной дрожью под нашими руками, словно живое существо сделало вдох. Где-то древние камни вышли на поверхность из-под земли, сохранившей их до нашего возвращения, - но их ещё нужно было найти. Мы обошли по периметру территорию университета. Первый обнаружился у самого фундамента, где в овражке лежала сточная труба. На нём были выбиты письмена огама, и Абхайн, посетившая факультатив мисс Белены, прочитала в них своё имя. Я уже говорила, что восхищаюсь её памятью?.. Я из того, что учила год назад, не помнила ни единого знака!.. Второй камень был под деревом недалеко от главного входа, и на нём было моё имя, - впрочем, об этом можно было догадаться и по количеству знаков.
Третьего камня не было нигде. Мы с Морхэ прошли вдоль периметра дважды, по самым заросшим тропам, и даже зашли за парковку и углубились в опушку леса... Камень - не иголка, его сложно было бы не заметить. Конечно, властительницам Атенрая хватило бы и одного для подтверждения моих прав, - но отсутствие камня с именем Моррахана кололо у меня под сердцем смутной тревогой. В конце концов, именно Моррахан разжёг Очаг на этой земле, - мы с Абхайн не справились бы без него. Это был его бесценный дар - мне, земле и Грёзе. Но мне пришлось прекратить поиски: я почувствовала, что всё-таки перегрелась на солнце, меня начинало мутить. Я успокаивала себя тем, что третий камень мог оказаться под фундаментом какого-нибудь из позднейших построенных зданий, и что я разберусь с этим потом. Камни терпеливы, они могут подождать.
То, что было после, я под гнётом теплового удара помню смутно. Помню ведомость, общую для всех ведущих факультативы, которую должен был заполнить и Моррахан, - теперь отмечать, кто был на каких занятиях, было заботой не студенток, а преподавательниц. Я нашла в ведомости своё имя, но больше беспокоилась за Морхэ и урон Банальностью, который ему грозил. Помню, что садовник Эш создал какую-то волшебную штуку, - кажется, ловец снов для поимки беглых Кошмаров. А студенческий Совет собрался, чтобы противостоять сносу здания фригольда и вырубке леса. Нужно было доказать, что здание имеет культурно-историческую ценность, - и Совет решил нарисовать фреску и при помощи чар выдать её за старинное произведение.
- Мне нужна каждая, что способна держать в руках кисть! - спасение фригольда возглавила мисс О'Дауд. Я видела её эскиз на стене в подвальной аудитории: всадники и всадницы, скачущие к замку через лес, напоминали дам и рыцарей Атенрая. Я тоже могла бы поучаствовать: нарисовать если не лошадь, то хотя бы собаку... Если бы не паршивое самочувствие, в котором я только бы всё напортила дрожащими руками. Но к подвигу подключились все художницы: и Элис, и Диана... Я верила, что они справятся и без меня.
Моррахан убедил меня окунуться в пруд - и был, как всегда, прав: вода всегда приводила меня в чувство. Я описала по пруду несколько кругов в одиночестве - только садовник Эш на берегу дремал в гамаке. Было тихо, и казалось, что ничего не происходит, - но факультативы ещё не закончились, и мне не хотелось что-то пропустить. Я вылезла из воды, пошла переодеваться, - а Морхэ, как джентльмен, решил посторожить дверь моей комнаты, чтобы меня никто не побеспокоил. Рядом, в медблоке, как раз должен был начаться второй факультатив по первой помощи. Мисс Кэмпбелл была непреклонна: раз мы с Морхэ ушли с первого занятия - значит, нас на нём не было и оно нам не засчитывается. Даже если мы должны были встретить высоких гостей.
Мисс Кэмпбелл объясняла ещё какую-то перевязку, я пыталась хоть что-то запомнить. Учениц в этот раз было совсем немного: только Морхэ и Алиенор. Алиенор держалась как-то странно и непривычно, но я никак не могла сообразить, в чём именно заключалось различие: после купания меня больше не мутило и не знобило, зато отчаянно клонило в сон - бессонная ночь дала о себе знать. Забежал, пробегая мимо, солимонд Эш: ему нужно было попасть в дальнюю Грёзу за химерическим материалом для создания волшебной кирки, - но помочь ему мог бы только Моррахан, который был очень занят: помогал Алиенор наложить на себя повязку, минуя длинные уши.
Стало яснее, когда в конце занятия примчался Льюис. Он, как юрист, собирал подписи под документом для спасения фригольда, и ему была нужна подпись мисс Кэмпбелл. К тому же он нигде не мог найти мисс Белену, а её подпись также была нужна - и срочно! Алиенор с самым невозмутимым видом поднялась и ушла в направлении спален Юридического факультета. Минуты спустя из того же коридора вышла мисс Белена и смогла поставить свою подпись. Воистину, только находчивый и хитроумный Эйлунд мог уговорить библиотекаршу посидеть на занятии под личиной ши Фиона, чтобы Алиенор получила дополнительные баллы за посещение факультатива!..
Только теперь я дошла до своей комнаты, чтобы прилечь, - иначе отрубилась бы прямо в медблоке, уронив голову на стол. В комнате меня нашла Эстер. Она сообщила, что ещё больше усилила свой дар пророчицы - и каким-то образом оказалась связана с Льюисом, а через него - и с Клавдием. Теперь её главной задачей было не сойти с ума под влиянием вампиров Малкавиан.
Как только Абхайн увидела меня на ногах - сразу вручила мне пожелтевший от времени свиток, скреплённый моей печатью на разноцветном воске. Я даже не стала ломать печать: она могла хранить только королевскую грамоту и ничто другое (у меня не было обыкновения скреплять печатью списки покупок или рецепты пирогов). Я с трудом нашла в себе силы порадоваться двойному успеху: ещё до вечера мы нашли и камни, и грамоту Бригитты. Стоило идти в Атенрай, не откладывая, - пока не стемнело и не начали действовать вампиры. Но в то же время солимонд Эш, эшу Кейт Барри, Айрис Нолан и Эстер собрались завершать создание волшебной кирки, и им также была нужна Абхайн: только впятером они могли войти в Грёзу на Поляне. Отпускать Абхайн мне очень не хотелось, но оба дела требовали времени, - а обретение Якорей, как ни крути, было практически делом жизни и смерти. Так что Абхайн пошла на Поляну с остальными, а мы с Морраханом отправились в Атенрай вдвоём. Нас сопровождала странная компания: мисс Белена, утверждавшая, что её также пригласили, и мисс Харрис, которую по-прежнему связывала с Атенраем вассальная Клятва.
По дороге Моррахан говорил, что планирует предложить Атенраю свою службу, - и это было прекрасной идеей. Ключ остался у Абхайн, но замок встречал нас не Осенними руинами, а во всём своём великолепии. Распахнулись двери, я шагнула через порог, - и передо мной предстали высокие своды, знамёна и зелень плюща на стенах, вереницы огоньков вокруг древних камней колонн и лестниц. На несколько мгновений у меня перехватило дыхание, словно я вернулась в Золотой век. Мы с хозяйками обменялись приветствиями, а мисс Харрис очень удачно преподнесла им бутылку вина, - и прежде, чем говорить о делах, ши велели наполнить кубки также и для гостей. Красное вино было вкусным, а дыша разлитым в воздухе волшебством, я позабыла о плохом самочувствии. Нашёлся подарок и у Морхэ: он нарисовал замок таким, каким он его вспомнил, - каким Атенрай был прежде. И я испытывала восхищение и гордость, когда ши Атенрая оценили рисунок по достоинству. И когда Моррахан только успел!..
Затем я взяла слово и сказала, что мы сдержали обещание и нашли как камни (я предложила ши прийти и взглянуть на них, но мне поверили), так и грамоту. Я протянула свиток старшей из ши, и ей как будто польстило, что я доверила ей преломить печать. Все они склонились над рукописью, читая её вслух, и признали, что это действительно рука и подпись королевы Бригитты. Её Величество подтверждала в этом документе, что не станет посягать на независимость фригольда и обязуется защищать ундину Абхайн и её Якорь, и что я как баронесса имею все права решать дела своего Дома, - а Моррахан может действовать от моего имени в моё отсутствие. Я бы ничего не добавила и не убавила.
Моррахан спросил у меня позволения говорить - и выступил следом со своим предложением. Он сказал, что Грёза наделила его даром разжигать Очаги, - и даже сейчас, по возвращении в мир Осени, этот дар остался при нём. И он был готов разжигать новые Очаги для Атенрая - в обмен на войско замка, что защитит нас от вампиров. Очаг Дома Иды оставался независимым, - но Атенрай мог получить несколько Очагов под свою руку, у которых будут греться его подданные. Это был бесценный дар, и для Моррахана такая служба не будет тяжёлой, - ему лишь понадобится глэмор, который у Атенрая был в избытке. Все ши были впечатлены и согласны, - и только один из них заявил, что ему нужно подумать. Похоже, это и был печально известный сэр Томас...
Он спрашивал, сколько конкретно Очагов предоставит Моррахан, - хотя и один Очаг будет огромным подспорьем для Грёзы по нынешним временам, от которого не отказываются. Но, казалось, сэр Томас возражал только ради того, чтобы возражать, - привлечь к себе внимание и подчеркнуть свою значимость. Даже я не выдержала и сказала, что число Очагов невозможно предугадать: оно будет зависеть от выбранных мест. Наконец, ши Атенрая и Моррахан заключили договор на определённый срок, - должно быть, на год и один день. Нам было обещано, что сегодня же вечером воины замка встретят вампиров на подступах к нашему фригольду. Морхэ принёс Клятву, и я подтвердила его слова, вложив свой глэмор: не потому, чтобы в них кто-либо сомневался, - но для того, чтобы добавить им веса перед лицом Грёзы. Пусть Грёза услышит его и поможет преумножать волшебство в этом мире, которому так повезло, что в нём есть Моррахан.
Пора было бы и честь знать, - но я решилась спросить, как насчёт моей просьбы обратиться к библиотеке замка. И услышала, что Атенрай не получил моего ответа! Крылатая химера, которой я отдавала письмо, с шуршанием его поискала - и не нашла, нахохлившись с виноватым видом. Я была готова заняться поисками потерянного письма в Грёзе (мой Блуждающий Огонёк был не в силах найти Приму Клавдию, которая была где-то далеко отсюда, - а с письмом мог бы справиться), - но ши предложили мне пересказать устно интересующие меня темы. Пришлось напрячь память: мне помнилось, что Абхайн называла три пункта. Первый - создание Якорей для Неодушевлённых (хотя решение уже было, похоже, найдено). Второй - извлечение химерических сущностей из физических оболочек фей... И проницательные ши тут же догадались, что речь о Кошмарах, - так я и призналась, что феи моего фригольда уже работают над тем, чтобы эти Кошмары поймать.
Третий пункт я в упор не могла вспомнить. Впрочем, оглядываясь назад, - коль скоро Эльке Белена сидела в чертогах Атенрая рядом со мной, то, возможно, она уже не нуждалась в помощи. И последней я назвала тему, волновавшую меня саму, - об исцелении физического тела феи, когда и средства Грёзы, и средства Осени бессильны. Моррахан не мог не понять, что я думала о нём, - но ши не могли об этом догадаться. Они обещали мне поискать что-нибудь, что сможет мне помочь, - и также заверили, что Абхайн, которую задержали срочные дела, может прийти к ним позже, воспользовавшись своим ключом. Всё это было так хорошо - и всё же было правдой...
А после - ши явно не спешили расставаться с гостями, по крайней мере с одним гостем, - я сидела, допивая вино, и с улыбкой наблюдала за диалогом старшей ши и Моррахана. Она старалась подбить его на фиор, а Морхэ уклонялся, вовсе не желая отстаивать честь своего Дома (тем паче что, на мой взгляд, - то, что для Дома Гвидион считалось за оскорбление, для Дома Эйлунд было комплиментом). Все присутствующие, и я не исключение, были уже уверены, что дело клонится к поединку в постели, назначенному на ближайшую ночь. Но тут вошла Абхайн, направилась прямо ко мне и шепнула мне на ухо, что ши нужно задержать, как можно дольше.
- Хорошо... - пробормотала я. Вариантов того, что такого могло сейчас происходить в Голвейском университете в моё отсутствие, чего ши Атенрая ни в коем случае нельзя было видеть, у меня было больше одного.
Я осторожно подошла к Моррахану, передала ему, также на ухо, просьбу Абхайн, - и осталась подле его кресла. Я не сомневалась в способности Морхэ заговаривать зубы хозяйкам столько, сколько понадобится, - но следом за ундиной в Атенрай началось настоящее паломничество: сперва пришли мисс О'Дауд и Адриан, желая говорить со своим отцом. Затем явились ещё феи, среди которых была Кирэн. И тут владетельницы Атенрая спохватились, что нам пора уходить как можно скорее - нет, бежать! - иначе нас настигнет Бедлам. А я совсем об этом забыла!.. Впрочем, Абхайн же просила задержать, а не самим задержаться...
Прощались и уходили мы с Морхэ в такой спешке, что я чуть было не унесла с собой из замка кубок, - но вовремя нашлись руки, в которые я его передала. Грёза Атенрая могла выпустить нас, только если отдать нечто близкое сердцу, - в том числе физически близкое. У меня не было при себе ничего, кроме подвески-полумесяца, которая соответствовала требованию в обоих смыслах: она была дорога моему сердцу - и покоилась над сердцем, между ключиц. И я отдала её, откуда-то зная, что и она непременно ко мне вернётся.
А возвращались мы как на крыльях. Начальная стадия Бедлама всё же догнала нас - звенящей лёгкостью и плещущим через край волшебством, словно мира яви вокруг нет и не было никогда. Я помнила, как это было год назад, после времяпровождения на Поляне; не хотелось, чтобы эта лёгкость заканчивалась, - и в то же время я опасалась последствий. Забыть себя или ещё каким-нибудь образом сходить с ума - было уже совсем не смешно.
- А здорово я их нанял? - гордо спрашивал Моррахан, шагая по дороге к университету, и меня вновь переполняло восхищение. Я была так рада за наш фригольд, за него, за Грёзу!.. Слава Моррахана прогремит на всю Эрин, когда он начнёт разжигать Очаги. А веские поводы задирать нос очень полезны для ши.
- Ты называешь рыцарей Атенрая наёмниками? - смеялась я. Здесь-то нас никто не услышит!
- Ну да. А как их ещё называть, если они будут работать на меня?
- Резонно. Но, в таком случае, ты тоже нанялся к ним на службу!
Здания университета показались впереди. Я взяла Морхэ под руку: нужно было вырулить в сторону ректората и библиотеки, чтобы найти себе какое-нибудь Банальное занятие. Морхэ возражал и сопротивлялся, хоть и не слишком активно, - но он всё равно был сильнее меня, так что на несколько мгновений мы остановились на перекрёстке: я не собиралась его бросать и надеялась уговорить. К счастью, наш шум привлёк к себе внимание, - и Льюис, спасибо ему, подхватил Моррахана под другую руку, приволок к ректорату и вручил нам в руки Устав университета, после чего исчез.
- Мы можем... почитать его вслух? По ролям?.. - предложила я.
- Я не хочу это читать! - упирался Моррахан, но, по крайней мере, не пытался удрать.
- Ну, хочешь, я тебе его почитаю, а ты послушаешь? Я тебя за это поцелую.
Для меня даже сейчас казалось жестоким подвергать Моррахана Банальности. Он столь многим помог справиться с Бедламом накануне, - но теперь рядом не было никого, кто мог бы проявить жёсткость и помочь ему самому. Только я.
- А почему ты не поцелуешь меня сразу? - задал Моррахан самый логичный вопрос.
- Конечно, сейчас я тебя тоже поцелую, - я не смогла бы отказаться, и с этим поцелуем планы начали стремительно меняться куда-то не туда.
- Но мы же не ограничимся только поцелуями, правда?.. - Морхэ поискал взглядом укромное местечко, и взгляд его остановился на приоткрытой двери ректората. Внутри никого не было.
- Но мы всё равно будем читать Устав!.. - за эти бумаги я цеплялась так же, как мгновения назад цеплялась за самого Моррахана, чтобы он не сбежал. Как утопающая за соломинку. Ректорат был очень Банальным местом: может, этого окажется достаточно, чтобы уравновесить то, что мы собирались совершить?..
В ректорат мы ввалились, жадно целуясь и даже не подумав запереть дверь. Я наткнулась на стол и ожидала, что Морхэ просто подсадит меня на него и останется стоять, - но он подхватил меня на руки, уложил на стол как на постель и забрался следом. Стол, на удивление, устоял, - даже не шатался и не скрипел. Одной рукой я обнимала Моррахана за плечи, в другой сжимала Устав над его плечом - и читала вслух, соскальзывая взглядом по строчкам. Громко и с выражением. Звучало это примерно так:
- Университет... это... А-ах!.. Высшее! Учебное... За-а-аведение! О-о да! И дальше... что-то... на латыни!..
Читать на латыни было бы высшим пилотажем, так что эту часть текста я просто пропустила, - спасибо, что Устав вообще перевели на английский. Он был таким же древним, как сам университет, - но я готова поклясться, что ещё ни разу за все века его существования этот Устав не читали с таким удовольствием. Вся округа могла слышать Устав в ритме Моррахана - до самого финала. Моего. Потому как Устав до конца я так и не дочитала.
- Ты просто огонь, - прошептал Моррахан, глядя на меня, и мне было приятно и лестно услышать в его голосе и увидеть в его глазах искреннее восхищение. - Живой огонь...
- И ты - моё пламя, - прошептала я ему над ухом, обнимая его только крепче. Мне совсем не хотелось его отпускать. - Мой свет, моё солнце, мои звёзды...
О Дан, как же он желанен! Всегда и везде я скажу ему "Да", хоть на раскалённой крыше, - потому что так я могу выразить хоть малую часть своей любви, и потому что мне всегда его мало. И я никогда не стану стыдиться ни его, ни себя.
Какие-то бумаги липли к моей спине, какие-то - слетели со стола на пол, часть Устава я скомкала в кулаке - и оставила его лежать там же. Моррахан помог слезть со стола мне. Я поправила подол платья, тело было ватным от истомы, что тот глиняный зефир, и эйфория текла по венам. Если мы и избавились от Бедлама, то явно не до конца...
Едва я вышла из ректората, как моё внимание привлёк шум как будто пьяных голосов. Это были мисс Харрис и Кирэн, болтавшиеся в библиотеке. Похоже, они пробыли в Атенрае дольше, чем мы с Морхэ... И их стадия Бедлама была ещё выше!
- Мы - самураи Круглого стола! - заявили они гордо и воинственно. Надо было ответить что-то Банальное, но что?..
- Это... интересный кроссовер. Можно снять фильм!.. - получалось у меня не очень. По-хорошему, на такой стадии Бедлама нужна целая толпа фей или смертных, которые будут находить Банальные контраргументы, быстро и много. Я обернулась через плечо: - Кто-нибудь может мне помочь?!..
Но поблизости никого не было. Даже Моррахан уже был чем-то занят - кажется, говорил с Льюисом. Не хватало только перекати-поля, катящегося из левого угла кадра к правому в этой комедии положений про рыцарей и самураев.
- Бананы в кроссовках, - сообщили тем временем Кирэн и мисс Харрис.
- Бананы - это отличный логотип для кроссовок! Я бы даже сказала, продающий, - подхватила я. И тут я поймала Банальное вдохновение, осознав, что никто не придёт мне на помощь, и что нельзя молчать, сдерживая натиск безумия. - Разработать узнаваемый логотип - задача грамотных маркетологов. Жёлтый цвет бананов вызывает позитивные ассоциации со здоровым образом жизни...
- А самураи могут работать маркетологами?
- Нет! - отрезала я. - У самурая нет цели, только путь! А у маркетолога всегда есть цель - проанализировать потребности аудитории, почувствовать боль своего покупателя!
- Но самураи Круглого стола... - возразила кто-то из них, но уже не слишком уверенно.
- Исключено! Самураи и король Артур относятся к принципиально разным сферам имажинарного и никак не сочетаются между собой. Самураи являются частью восточного культурно-исторического дискурса, в то время как источник легенд о рыцарях Круглого стола - христианизированная кельтская мифология, подвергшаяся художественной переработке, и таким образом...
Но мисс Харрис и Кирэн уже запросили пощады, вполне исцелившись от Бедлама. Да и я сама наконец почувствовала твёрдую почву Осени под ногами. Правда, мне пришлось отвлечься, когда Льюис и Моррахан неожиданно устроили потасовку. Их даже не понадобилось толком разнимать: они сами разошлись по сторонам, отделавшиеся слегка помятым видом, - но никто так и не смог мне объяснить, что нашло на Льюиса. До меня только теперь начало доезжать, какие разрушения могли бы учинить тролль и красная шапка в Бедламе, если бы я не попалась им вовремя, - а тут ещё и гуль Малкавиан бросается на людей...
Мне казалось, что после того, как за короткий промежуток времени я пережила Бедлам, оргазм и урон от Банальности, меня уже ничто не сможет удивить. Хотелось немного отдохнуть, но не вышло: меня вновь нашла в моей комнате Эстер и сказала, что уже достаточно стемнело, и пора связаться с Немедием через зеркало. Льюис уже был готов. И я, конечно, не могла не принять участие.
- Мне нужно сказать Моррахану, - сказала я.
- Немедий же будет к нему ревновать, - напомнил Льюис, как всегда служа голосом рационализма. - Он не захочет нас всех убить, если увидит Моррахана?
- Есть такой риск, - признала я. - Но Моррахану всё равно стоит знать, где я.
Это было уже таким естественным действием: поставить Морхэ в известность, чтобы он не беспокоился. Хотя я не сомневалась, что он решит присоединиться.
- Ты не обязан идти с нами, - сказала я на всякий случай. - Это может быть опасно. Особенно для тебя.
- Но я ведь не могу оставить тебя с ним одну, - ответил Морхэ, и серьёзность в его голосе была надёжнее всего, что я знала. Рядом с ним я совсем ничего, никогда не боялась.
Морхэ сделал крюк к своей комнате, чтобы подготовиться, - а мы с Эстер и Льюисом пытались найти пустую аудиторию, где нас никто бы не побеспокоил. На ходу Льюис рассказывал что-то о том, что он может (кажется, из-за того, что не употребляет кровь) впасть в психоз, и именно поэтому он чуть не напал на Моррахана. Я рассеянно согласилась, что нам совсем не нужен гуль в психозе, особенно если это состояние передастся Эстер. Я не переставала думать о Немедии, стараясь поверить в то, что сейчас мы вновь встретимся. Но если за целый год я так и не придумала, что я ему скажу, - то не придумала бы и за последние минуты... Но я прислушалась, когда Льюис сказал, что сейчас, на Лугнасад, Грёза особенно сильно отторгает вампиров из-за Банальности в их крови. Это значило, что он не сможет пересидеть во фригольде после Обращения.
В конце концов мы заперлись в подвальной аудитории Кибернетического факультета. Моррахан и впрямь подготовился: принёс с собой арфу. Эстер прислонила к столу древнее, мутное зеркало в резной деревянной раме и устроилась напротив него, а Льюис сел рядом с ней. Теперь Эстер могла не просто впасть в транс, но и провести Льюиса вместе с собой; их руки были соединены, глаза закрыты, а лица отрешённы. Моррахан играл, помогая им не терять концентрацию. Я осторожно прислонилась к его спине, прижалась щекой, чувствуя, как музыка проходит сквозь него и сквозь меня. Если тоже закрыть глаза - то так легко представить, что вокруг всё ещё Золотой век. Поразительно, что Моррахан с тех времён совсем не изменился: остался таким же невероятно волшебным. У Немедия не было ни шанса с того дня, когда я впервые встретила это волшебство...
И вот что-то отразилось сперва на лицах Эстер и Льюиса - как будто боль, - а следом и по поверхности зеркала прошла рябь, словно порыв ветра - по завесе тумана. И я увидела Немедия. В современном костюме он казался старше, чем в моих воспоминаниях.
- Здравствуй, Немедий, - сказала я просто. - Я рада тебя видеть.
- Ну, здравствуй, моя прекрасная, лживая госпожа...
Я отстранённо отметила, сколько яда было в его голосе. Столько столетий его отравляли ревность, обида, зависть!..
- Я не соврала тебе ни словом, - я покачала головой. - Мне жаль, что мы не поняли друг друга, говоря на разных языках.
- Тебе жаль... Что-то не похоже. Зачем же ты пришла теперь?
- Что нужно сделать, чтобы освободить тебя из этого зеркала?
Кажется, мой вопрос его рассмешил.
- Я уже свободен! Уж не думаете ли вы, что когда вы видите, как луна отражается в воде, - это значит, что луна заточена в озере?.. Вот в чём ваша проблема! Прошло столько веков, а вы всё ещё верите в сказки!
Значит, зеркало - всего лишь способ связи, а Клавдий и Немедий, будучи двумя сторонами одной личности в одном теле, никогда не разделялись?.. Мне стоило об этом догадаться. Видимо, у Немедия-Клавдия оставалось второе зеркало, а первое - просто было разбито в припадке безумия, отсюда и кровь в моих воспоминаниях... Быть может, эти зеркала, а не только письма, помогали нам общаться, когда Немедий подвизался библиотекарем в Атенрае. Как жаль, что я не могла вспомнить всего и полагалась на легенды... А впрочем, - легенды красивее действительности.
- Мы - и есть сказки, - я развела руками. - А ты изменился. Я помню тебя другим... Так или иначе, мне нужна твоя помощь.
- Моя помощь? Вот как! И в чём же?
- Я прошу тебя за этого человека, - я указала на Льюиса. - Если ты не обратишь его, он умрёт.
К моему приятному удивлению, Немедий-Клавдий отнёсся со всей ответственностью к перспективе обзавестись потомком. Он стал рассказывать Льюису, что быть вампиром Малкавиан - значит навсегда стать безумцем, - и спрашивал, точно ли ему это нужно и хорошо ли он всё обдумал. Но Льюиса слишком поздно было предупреждать и отговаривать: он ответил, что, будучи гулем Генриха, уже привык к особенностям Малкавиан и не променяет знакомое и родное на другой клан. А иной возможности продолжать жить... пусть даже не-жить, - для него не нашлось.
- Что ты хочешь взамен? - спросила я, когда Немедий согласился. Наступил момент, в который он мог потребовать что угодно, что касалось бы меня. Что Моррахан мог бы не допустить, даже если я сочла бы это равноценной жертвой за спасение жизни. Но Немедий ответил:
- Всё, чего я хотел все эти годы, - снова погреться у твоего Очага.
- Это можно устроить, - мне сложно было скрыть вздох облегчения. - Если ты обещаешь, что не причинишь вреда фригольду и его обитателям, - я могу хоть сейчас зачаровать тебя и провести к Очагу.
Но оказалось, что я рано радовалась: с тех пор, как Немедий жил в нашем фригольде, Грёза и явь разделились, и Туманы сгустились на их границе. Теперь они не позволяли вампиру приблизиться к Очагу - даже будучи зачарованным. Даже такому небанальному вампиру, как безумец Малкавиан. Немедий-Клавдий уже перепробовал всё возможное, чтобы снизить уровень Банальности в своей крови, - и пока я слушала его, мне становились понятны причины многих его действий. Именно с этой целью он собирал кровь фей руками своих гулей, - но это не помогло. С этой целью он изловил и заточил солимонда и ундину, - но не помогло и это. Вампир не мог перестать быть вампиром... или мог? Неожиданно заговорил Моррахан, всё это время стоявший за моим плечом:
- Я мог бы изменить твою суть. Сделать тебя человеком или даже феей, чтобы ты мог войти в Грёзу.
Я обернулась на него с надеждой. У меня не возникло и тени сомнения в том, что он способен сотворить такое чудо, - это же Моррахан!..
- А суть человека ты можешь изменить?.. - спросила я.
Конечно, он мог подумать, что я говорю о Льюисе: о том, чтобы спасти его жизнь, не превращая его в вампира. Но прежде всего в моих мыслях мелькнула надежда на спасение самого Моррахана. Если бы только он мог изменить самую малость в сути Эйдена Каллахана...
- Нет, не смогу, - ответил он. - Сверхъестественные существа изменчивы, но суть человека неизменна. На неё невозможно повлиять.
Я не ожидала, что Немедий согласится. Отказаться от бессмертия и могущества ради... Ради чего? Он ведь пришёл не за мной. Слишком самонадеянно с моей стороны было думать, что его любовь не остынет за более чем шесть веков. Он пришёл за прикосновением к волшебству, которого был лишён. Так мы можем неосторожно отравить волшебством Мечтателя, который, забыв после Зачарования подробности увиденного в Грёзе, - остаётся со смутным воспоминанием о мире, полном ярких красок и мелодий, и уже не хочет возвращаться к серой обыденности. Этот Мечтатель будет всю жизнь искать возвращения в этот дивный мир - и не находить. Немедий тоже стал таким Мечтателем, и у него были сотни лет на бесплодные поиски. И он согласился.
Но Моррахан не мог провести нужный ритуал прямо сейчас: надо полагать, ему требовалось много глэмора, очень много. А Льюис не мог ждать - он должен был стать вампиром немедленно, иначе он умрёт. Значит, Немедию следовало первым осуществить свою часть сделки, а уже потом - получить плату. Конечно, он не собирался верить нам на слово, - и Моррахан принёс Клятву, что сделает так, чтобы Немедий увидел Очаг. И как только Клятва была произнесена - Немедий протянул руку из зеркала и затащил Льюиса внутрь. На поверхности зеркала-окна вновь остался только туман - и ни звука, ни тени. Нам оставалось только ждать. Становление нового вампира, - то, что некоторые из них, кажется, называют "Поцелуем", - таинство не для посторонних глаз.
Вдруг в дверь постучался огонёк Эш; остальных любопытствующих мы посылали лесом, но у него было что-то срочное. Он сбивчиво сообщил, что Абхайн сейчас на Поляне, но того и гляди умрёт или уйдёт в Дальнюю Грёзу, если ей не поможет Моррахан - единственный, сведущий в Странствиях. Я не вполне поняла, для чего нужны Странствия, - ведь для того, чтобы завершить создание Якорей, Моррахан должен был взять в руки волшебную кирку и воспользоваться Искусством Дримкрафта. Но ясно было одно: медлить было нельзя, и Морхэ спешно убежал вслед за Эшем. Я не сомневалась в том, что он справится и спасёт Абхайн, - но как бы мне хотелось быть рядом с ундиной в такой момент!.. Даже если я ничем не смогла бы помочь.
В зеркале вновь проявился Немедий - один. Он сказал, что Льюис вернётся через три дня - и через три дня в университете не должно остаться ни одной живой души: новообращённый вампир будет жаждать крови, будет охотиться в приступах безумия - и наверняка кого-нибудь убьёт. После он придёт в чувство, и можно будет общаться с ним снова. Не увидев Моррахана, Немедий напомнил о его обещании, - и я заверила его, что как только всё будет готово, мы вновь вызовем его.
- Я знаю, что вы подтверждаете свои слова Клятвами, - сказал Немедий.
- Моррахан уже поклялся тебе, а я могу за него поручиться. Тебе недостаточно моего слова?
- Когда-то я верил твоим словам, - патетически заметил Немедий. - Больше нет. Теперь уже нет.
Глэмора у меня оставалось немного, - но раз, быть может, не придётся убивать ничего не подозревающего Вентру... Я, не раздумывая, вложила глэмор в Клятву - говоря, что Моррахан ап Эйлунд в точности исполнит то, о чём сказал. Всё-таки что-то не менялось с Золотого века - и я вновь клялась за Моррахана, даже несмотря на то, что он мог клясться и сам. Что ж: если Немедию зачем-то было нужно ещё одно подтверждение того, что я люблю Моррахана, - то он его получил. На этом мы попрощались. Эстер и так тяжело дался этот... сеанс связи. Да и я вышла из подвала и рухнула на ближайший диван.
- Дай мне минутку, - попросила я Эша, который пробегал мимо и остановился, бросив на меня вопросительный взгляд. - Не каждый день сталкиваешься с вампиром, которого не видела больше шестисот лет.
Но я не забывала про Абхайн - и минуты спустя встала, вышла во двор и хотела направиться в сторону Поляны. Однако моя нимфа уже была там, среди других фей, - живая и материальная, равно как и Эш. Я мало что понимала в том, что было для этого сделано, - но солимонд говорил, что они воссоздали волшебную кирку на основе тяпки садовника Эша, и теперь называли её волшебной тяпкой. Абхайн о чём-то расспрашивала, а у меня всё ещё голова шла кругом.
- Моррахан обещал Немедию сделать его человеком или феей, или чёрт знает чем ещё, - поделилась я с ней. - Быть может, так Немедий снова сможет жить в нашем фригольде.
- А я отращу ему жабры, и можно будет сделать его новым стражем фригольда! - обрадовалась Абхайн. Я посмеялась, вспомнив многоликую химеру. Тогда мы даже не думали о том, что Немедий тоже был нашим... ручным чудовищем.
Уже сгустились сумерки. Выяснилось, что я пропустила ещё кое-что, пока беседовала с Немедием в подвале: Совет университета выбрал мисс Харрис новой ректоршей. Странный выбор, - но в тот момент для меня было важнее всего то, что ректоршей стала фея. Троллица как раз курила возле парковки, и я подошла поздравить её с назначением.
- Я рада, что ректоршей стала кто-то из своих, - сказала я. - Как вы понимаете, мне после выпуска нужно будет остаться в университете, чтобы не расставаться с Очагом, так что кто-то должен зачислить меня в штат.
- Это можно устроить. Зачислить в каком качестве?
- Я могу преподавать...
- Скульптуру? - предложила Абхайн.
- Ну да, пластические искусства. Какую-нибудь историю культуры тоже преподавать могу...
Пришло время идти на ужин, а после ужина - на ежегодную дискотеку в честь окончания учебного года. Рэйчел предлагала всем научиться танцевать "Вампирский бранль" - видимо, как Конский, только Вампирский. Мне не казалось хорошей идеей смешивать в одном вечере современные танцы - и бальные, требующие особой музыки, - но подумалось, что факультатив по историческим танцам пригодился бы Голвею с его давними традициями.
Мисс Харрис решила начать ужин с торжественной минуты молчания в память о Льюисе, намекая при этом, что он ещё может вернуться, - и в целом свободно говорила при всех о делах, касающихся фей и вампиров. Это казалось мне диким и нарушающим Право Невежества, Маскарад и всё на свете. Да, Льюис технически умер и уже не сможет продолжать дневные занятия как студент, и простые смертные студентки нуждались в каком-то объяснении. Но моя человеческая половина находила шутки о смерти неуместными, а фейская половина считала утверждение о смерти Льюиса введением в заблуждение. Для меня и других фей Льюис был жив, просто в новом качестве.
После ужина я подошла к мисс Харрис, пока она ещё оставалась за преподавательским столом в столовой:
- Коль скоро мы и так уже нарушаем Право Невежества... Можно попросить вас через три дня выгнать всех из университета? В смысле, эвакуировать. Чтобы здесь совсем никого не оставалось. Летняя школа всё равно уже закончится, но вдруг кому-то захочется задержаться...
И я, понизив голос, пересказала слова Немедия о том, что Льюис вернётся после Обращения, будет не в себе и будет опасен. Мисс Харрис восприняла это как должное и пообещала посодействовать.
- Вызову сюда на это время курьеров с почты, - решила она. - Они меня уже достали.
- Или таксистов, - пробормотала я, не зная, шутит троллица или нет. Кому-то всё равно придётся умереть. Благой Двор меня проклянёт! Я способствовала появлению нового Расточителя, допускала то, что он может убить невинных людей... Стоило ли всё это того, чтобы спасти Льюиса?.. Не происходило ли всё это из-за того, что у меня появились личные счёты к смерти?..
И тут Моррахан заявил, что ему тоже нужно кое-что сообщить.
- Что ещё у нас плохого?.. - обернулась я к нему, не ожидая чего-то особенно серьёзного.
А Моррахан признался, что поклялся Немедию-Клавдию в том, чего... не сможет выполнить. Он знал Искусства на таком уровне, что позволил бы ему изменить саму суть сверхъестественного существа, только в Золотом веке, - но под остаточным воздействием Бедлама (он ведь не говорил с мисс Харрис и Кирэн о маркетологах, как я!) забыл, что сейчас не Золотой век. А я его не остановила, потому что мне и в голову не пришло ему не поверить, - я верила ему всегда. Как нарочно, я и сама под звуки арфы почувствовала себя в Золотом веке, где возможно любое волшебство. Теперь же, в наше время, - даже найти фею, владеющую столь могущественными чарами, едва ли получится. И Моррахан не выучится Искусствам так, чтобы сравняться с собой прежним, достаточно скоро. К счастью, он не назвал Немедию конкретных сроков. Значит, мне придётся тянуть время, заговаривать Немедию зубы, и всё в таком духе. Иногда "время на приготовления" - это годы, - но это ведь мелочь для вампира, который уже прождал многие сотни лет?..
Тут подошла мисс О'Дауд и с беспокойством сказала, что её брат пропал. О Дан, вот кому я забыла сказать о том, что Льюис не мёртв, а благополучно стал вампиром! А ведь Адриан был первым, кто имел полное право если не присутствовать при встрече с Немедием, то хотя бы узнать о ней сразу после. Только повторения истории Ромео и Джульетты нам не хватало!.. Я надеялась найти Адриана в его комнате в общежитии нашего факультета, - и, к счастью, не ошиблась: он действительно был там, в одиночестве. Я сообщила ему, что Немедий выполнил мою просьбу и обратил Льюиса вампиром Малкавиан, и что вскоре Льюис вернётся. Адриан воспринял новость с безучастным видом, - но, полагаю, он просто был в шоке, и ему было нужно время, чтобы осмыслить произошедшие перемены. Он попросил только позвать его, если Немедий снова выйдет на связь, - и я пообещала держать его в курсе. Быть может, Немедий позволит Льюису поговорить с ним через зеркало...
И только теперь я смогла рассказать Абхайн о том, что было в Атенрае в её отсутствие. К нам присоединилась Эстер. Огонёк Эш хотел побывать на Поляне, - но пятеро фей уже собрались без нас и ушли на Поляну за глэмором. Я вместе с Морхэ и Абхайн вышла на крыльцо подышать свежим воздухом и встретить их. Феи вернулись, - а следом за ними появился садовник Эш. Вынырнув из темноты в каких-то белых лохмотьях, перепачканных кровью.
- Это что, смирительная рубашка?!.. - всполошились все вокруг. - С тобой всё в порядке?
- Я в порядке, - успокоил их Эш. - Это не моя кровь. Это кровь моего врача.
Не только вампиры могут убивать после Становления. Случается, что фея после Кризалиса также может не совладать с всплесками глэмора и ненароком кого-нибудь убить, - и хорошо, если это окажется не кто-нибудь из близких. Должно быть, именно в таком виде Эша впервые встретили те феи, что привели его к порогу нашего фригольда.
Когда ажиотаж понемногу улёгся и я заверила всех, что фея может одеваться как пожелает - да, даже в окровавленную смирительную рубашку, - я спросила Эша, что случилось. Он вновь заговорил о том, что это будет его последняя жизнь как Подменыша, потому что скоро он заснёт на зиму и боится не проснуться. Я... никогда бы не подумала, что гилли-ду может бояться смерти. Но я заверила его, что мы позаботимся о нём, пока он будет спать, а по весне поможем ему пробудиться, снова юным. Абхайн добавила, что он сможет расти спокойно - мы не позволим ломать его ветки и вырезать надписи на коре. Правда, я не была уверена, что засыпающий гилли-ду-Подменыш превращается в дерево или куст, а не остаётся человеком, не помнящим о своей фейской сути. Нужно будет спросить об этом у знающих фей, - ведь придётся не допустить, чтобы человек Эш Кэрью решил покинуть университет.
- Тебе непременно нужно будет вернуться. Ведь у тебя есть дочь, - говорила Абхайн.
- И у тебя есть все мы, - добавила я. - Ты нам нужен. А этот мир стоит того, чтобы в нём задержаться.
Мы обняли Эша, все втроём. Он был явно растроган, хотя ещё пытался сопротивляться.
- Что в этом мире такого хорошего?.. - слабо проворчал он. - Люди отвратительны.
- Люди мечтают, - сказал Моррахан. - Они могут путешествовать к звёздам!..
- И они придумали Вудсток! - добавила я. Слёзы наворачивались мне на глаза, но я заставляла себя говорить.
- Что такое Вудсток? - спросила Абхайн.
- Три дня мира и музыки, - ответила я с улыбкой. - Большой музыкальный фестиваль, прошедший в штатах в прошлом году.
- Ой, нет, - поёжилась Абхайн. - Там, наверное, слишком много людей.
- Мы можем провести наш собственный фестиваль, - предложил Моррахан.
- Отличная идея, - согласилась я. - Голвейский музыкальный фестиваль!..
Казалось, Эш забыл о своих тревогах. А я смотрела на звёзды: уже совсем стемнело. Почему Моррахан вдруг тоже заговорил о звёздах?.. Моя самая яркая звезда, что не должна была погаснуть.
Вторая игровая ночь будет отдельным постом: может, событий ночью и меньше, но ОБВМа больше